Возмещение убытков, как установлено статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) [2], является ключевым способом защиты нарушенных прав хозяйствующих субъектов. Совокупный размер материального ущерба представляет собой комплексную денежную оценку финансовых потерь, включающую реальный ущерб (фактические расходы на восстановление права, утрату или повреждение имущества) и упущенную выгоду (неполученные доходы при обычных условиях оборота). Несмотря на законодательное закрепление принципа полного возмещения (ст. 15, 393 ГК РФ), практическая реализация этого института сталкивается со значительными проблемами, особенно в части определения объема и размера компенсации [8].

Основной проблемой выступает недостаточная разработанность методической базы для исчисления убытков. Действующие нормативные акты, такие как устаревшая Временная методика Госарбитража СССР (1990 г.) [7], Разъяснение Президиума ФАС России № 11 (2017 г.) и Постановление Правительства РФ № 59 (2022 г.), регулируют лишь узкие сферы (антимонопольные нарушения, ухудшение качества земель) и не содержат детализированных, универсальных алгоритмов расчета, особенно в отношении упущенной выгоды. Они не учитывают современные экономические реалии и дискуссионные аспекты, что создает правовую неопределенность.

Доказывание размера убытков, особенно упущенной выгоды, представляет наибольшую сложность в судебной практике. Суды устанавливают высокую планку доказывания, требуя представления первичных документов (договоры, сметы, акты), подтверждающих как факт причинения вреда, его размер, так и причинно-следственную связь с действиями (бездействием) ответчика. Для реального ущерба доказательствами могут служить платежные документы (например, квитанции об оплате ремонта). Однако для обоснования упущенной выгоды истец обязан доказать реальную возможность получения доходов, которой исключительно воспрепятствовали действия ответчика. Так, в деле о заниженной арендной плате за здание медцентра ВС РФ [8] указал на необходимость установления объективной возможности сдачи объекта по рыночной цене с учетом отсутствия оборудования и разрешений, а не только факта неэквивалентности сделки. Акт сверки расчетов сам по себе не является достаточным доказательством наличия задолженности или размера убытков.

Судебная практика в отношении упущенной выгоды неоднородна. С одной стороны, суды часто отказывают в ее взыскании из-за вероятностного характера неполученных доходов и отсутствия у истца доказательств конкретных подготовительных действий для извлечения дохода. Яркий пример — дело Colgate-Palmolive [12]: суды первой инстанции и апелляции отказали во взыскании упущенной выгоды (неполученного лицензионного вознаграждения) за незаконное использование фонограммы, указав на отсутствие доказательств подготовки к лицензированию и реальной возможности получения дохода именно от ответчика. С другой стороны, наблюдается тенденция к применению «абстрактного метода» расчета убытков (например, как разницы между договорной и рыночной стоимостью товара при нарушении поставки), а Суд по интеллектуальным правам в том же деле Colgate-Palmolive сформулировал важную позицию: для взыскания упущенной выгоды правообладатель не обязан доказывать активные действия по ее извлечению; достаточно подтверждения возможности получения дохода, если бы нарушитель обратился за лицензию. Это указывает на возможную либерализацию подхода в будущем.

Особые сложности возникают при взыскании убытков с контролирующих лиц (руководителей). Пленум ВАС РФ № 62 (2013 г.) установил необходимость документального обоснования прямой причинно-следственной связи между управленческим решением (бездействием) и возникшими у организации убытками. Суды формально избегают оценки экономической обоснованности решений органов управления, хотя без этого зачастую невозможно установить вину. Требуется сложный баланс: не допустить безответственности руководителя, но и не возлагать на него риски обычной предпринимательской деятельности. ВС РФ подчеркивает недопустимость переноса ответственности руководителя за причиненные убытки на акционеров [14].

Принцип полного возмещения означает восстановление имущественного положения потерпевшего, существовавшего до нарушения права. Размер компенсации зависит от оснований ответственности и конкретных обстоятельств. Гражданское законодательство допускает уменьшение размера возмещения при наличии смягчающих обстоятельств (например, учет имущественного положения гражданина-причинителя вреда), но не отменяет ответственности. При восстановлении права путем приобретения имущества или выполнения работ стоимость компенсации определяется независимо от фактических затрат кредитора на момент иска или решения суда.

Ключевой проблемой возмещения убытков юридических лиц в РФ остается отсутствие современных, универсальных методик расчета, особенно в части упущенной выгоды. Действующие нормативные акты фрагментарны и устарели, что затрудняет единообразное применение закона и обоснование размера требований в суде.

Доказывание размера убытков, в особенности упущенной выгоды, представляет значительные трудности [15]. Суды требуют представления первичных документов и убедительного обоснования реальной возможности получения доходов. Абстрактные расчеты без подтверждающих доказательств обычно отвергаются, что ведет к существенному разрыву между заявленным и присужденным размером компенсации. Наметившаяся тенденция к использованию абстрактного метода и позиция Суда по интеллектуальным правам об упрощении доказывания возможности получения дохода дают осторожный повод для оптимизма.

Взыскание убытков с руководителей требует строгого доказывания причинной связи их решений с ущербом компании и соблюдения баланса между их ответственностью и предпринимательским риском. Отказ судов от оценки экономической обоснованности решений затрудняет процесс доказывания.

Перспективы совершенствования института возмещения убытков лежат в плоскости разработки и законодательного закрепления современных методик расчета всех компонентов убытков, унификации судебной практики (особенно по вопросу доказывания упущенной выгоды) на основе последних разъяснений высших судов и более четкой регламентации критериев ответственности контролирующих лиц. Принцип полного возмещения должен быть обеспечен эффективными механизмами его реализации.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020, в ред. от 04.10.2022) // СПС «КонсультантПлюс».

2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 16.04.2022) // СПС «КонсультантПлюс».

3. Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ (ред. от 19.12.2022) «Об акционерных обществах» // СПС «КонсультантПлюс».

4. Федеральный закон от 08.02.1998 № 14-ФЗ (ред. от 16.04.2022) «Об обществах с ограниченной ответственностью» // СПС «КонсультантПлюс».

5. Постановление Правительства РФ от 27.01.2022 № 59 «Об утверждении Положения о возмещении убытков при ухудшении качества земель, ограничении прав собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков, а также правообладателей расположенных на земельных участках объектов недвижимости и о признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

6. Разъяснение Президиума Федеральной антимонопольной службы от 11.10.2017 № 11 «По определению размера убытков, причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства» // СПС «КонсультантПлюс».

7. Временная методика определения размера ущерба (убытков), причиненного нарушениями хозяйственных договоров (приложение к Письму Госарбитража СССР от 28.12.1990 № С-12/НА-225) // СПС «КонсультантПлюс».

8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 01.07.1996 (ред. от 25.12.2018) «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

9. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 17.09.2019 № 305-ЭС19–8975 по делу № А40–5992/2018 // СПС «КонсультантПлюс».

10. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 30.09.2019 № 305-ЭС16–18600 // СПС «КонсультантПлюс».

11. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 10.02.2020 по делу № А40–170883/2018 // СПС «КонсультантПлюс».

12. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 02.07.2020 № Ф05–11573/2019 по делу № А41–10013/2018 // СПС «КонсультантПлюс».

13. Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 18.12.2019 № Ф07–15009/2019 // СПС «КонсультантПлюс».

14. Альханов, Н.М., Ахъядов, Э. С. Институт возмещения убытков в гражданском праве России // Образование. Наука. Научные кадры. 2021. № 3.

15. Батраева, А. Р. Возмещение убытков как общая мера гражданско-правовой ответственности // Синергия Наук. 2022. № 69.

16. Васькин В. В. Проблемы возмещения убытков как способа защиты гражданских прав // Аллея науки. 2021. № 1.

17. Копяков, А. А. Проблема возмещения чистых экономических убытков в российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2020. № 1.

18. Лысоеваненко, Д. Ю. Особенности правового регулирования возмещения убытков договорных обязательствах // Инновации. Наука. Образование. 2021. № 48.

19. Монастырский Ю. Э. Реформа гражданско-правовых обязательств в РФ и ее влияние на институт возмещения вреда (убытков) // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2021. № 54.

20. Романова, И. Н. Институт возмещения убытков в контексте оценочных категорий // Материалы Афанасьевских чтений. 2022. № 3.