Исследование охватывает составы главы 20 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ) [1], направленные на охрану общественного порядка и общественной безопасности, и концентрируется на двух элементах состава: субъект и субъективная сторона. Субъектами выступают физические и юридические лица; в отношении физических лиц действует возрастной порог — вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста, при этом законодатель и доктрина выделяют также специальные и особые категории субъектов (родители и иные законные представители, иностранные граждане, должностные лица, а также военнослужащие и приравненные к ним категории, для которых в общем случае ответственность дисциплинарная). Субъективная сторона административного правонарушения выражается в вине — в форме умысла или неосторожности; в массе составов главы 20 КоАП РФ вина констатируется без легального указания на её форму, а конкретизация формы зависит от характера диспозиции и доказанности целенаправленности поведения.

От общих положений логично перейти к случаям, где субъект специально назван и его статус предопределяет распределение обязанностей, от выполнения которых зависит квалификация.

Показательным примером выступает регулирование публичных мероприятий: в норме о нарушении установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования дифференцированно разграничены зоны ответственности организатора и участника, а части статьи выстроены по «лестнице последствий» — от формальных нарушений к деяниям, повлекшим конкретный вред или помехи. В частности, по части 1 субъектом ответственности является организатор, а субъективная сторона описывается как наличие вины; по части 1.1 вовлечение несовершеннолетнего квалифицируется при умышленной форме вины организатора; по части 2 ответственность наступает за проведение без уведомления; части 3–4 повышают строгость санкций при наступлении последствий; часть 5 адресована участнику публичного мероприятия.

Эти разграничения задают и доказательственные рамки: необходимо удостоверить статус лица и конкретные обязанности, обусловленные ролью в мероприятии. Дальнейшее развитие этого подхода находит отражение в детализированных обязанностях организатора и участника, формирующих объективную сторону и опосредованно — доказательства вины. Организатор обязан обеспечивать соблюдение условий, указанных в уведомлении, в том числе норм предельной заполняемости, принимать меры к недопущению превышения заявленного числа участников, доводить до них требования уполномоченных органов о приостановлении или прекращении мероприятия, иметь отличительный знак и требовать от участников не скрывать лицо; нарушение этих обязанностей образует состав по соответствующим частям. В свою очередь, участники обязаны подчиняться законным требованиям организатора и уполномоченных лиц, соблюдать порядок и регламент, требования транспортной безопасности; при этом прямо запрещены сокрытие лица, оружие и распитие алкоголя либо нахождение в состоянии опьянения, а нарушение этих запретов квалифицируется как элемент объективной стороны соответствующей части.

Связующим звеном между статусом субъекта и формой вины в рамках публичных мероприятий служит «лестница последствий», усиливающая санкцию при создании помех движению, превышении предельной заполняемости и причинении вреда здоровью или имуществу. Именно наличие последствий, будучи установленным, переводит квалификацию в более строгие части, не заменяя, однако, необходимости доказать вину соответствующего лица — организатора или участника — с учётом его положенных обязанностей.

Вопрос о субъекте и субъективной стороне в делах с участием несовершеннолетних демонстрирует иную технику законодательного конструирования. До достижения шестнадцати лет субъект административной ответственности отсутствует, что влияет на практические алгоритмы реагирования при задержаниях: в отношении подростков младше 16 лет протокол по статье о нарушениях порядка проведения мероприятий не составляется, возможны профилактические меры и направление материалов в комиссию по делам несовершеннолетних; при достижении 16 лет составляется протокол по соответствующим частям статьи 20.2. В то же время действующая конструкция ответственности родителей (законных представителей) по статье 20.22 критикуется исследователями в части согласованности диспозиции и субъекта: фактически «исполнителем» объективной стороны выступает несовершеннолетний до 16 лет, тогда как субъектом ответственности названы родители [5].

Для завершения анализа специальных субъектов уместно обратиться к блокам, в которых диспозиции прямо отсылают во внешние законы, — это позволяет увидеть бланкетную природу связи субъекта, формы вины и обязательных требований. В составах, связанных с оборотом оружия, субъектный состав включает граждан, должностных и юридических лиц, а субъективная сторона квалифицируется как прямой умысел; при этом квалификация немыслима без обращения к положениям Федерального закона «Об оружии» [2]. Аналогичным образом в делах о незаконной частной детективной или охранной деятельности специальными субъектами выступают частные детективы и охранники, а вина также описывается как прямой умысел; здесь необходимы ссылки на Закон РФ «О частной детективной и охранной деятельности» [3]. Эти примеры иллюстрируют, как статус субъекта «подтягивается» к отсылочному массиву, а оценка вины опирается на целенаправленное несоблюдение специальных требований.

Поскольку значительная часть дел в рассматриваемом блоке возбуждается и в отношении организаций, требуется отдельно проанализировать доктринальные и практические подходы к установлению вины юридического лица. На уровне обобщений в правовой доктрине [6] закреплена дуалистическая конструкция «объективной» и «субъективной» вины организации (через отношение коллектива, администрации, должностных лиц к противоправному деянию), воспринятая Конституционным Судом РФ ещё в начале 2000-х годов и далее развитая в постановлении от 14 апреля 2020 г. № 17-П [4], где допускается широкое понимание вины юридического лица через категории умысла и неосторожности. При этом в практической плоскости сохраняется базовое требование КоАП: достаточно установить, что у юридического лица была реальная возможность соблюсти обязательные требования и что не были приняты все зависящие меры для их соблюдения.

Судебные решения демонстрируют прикладное выражение этих подходов: суды выводят виновность организации через виновные действия (бездействие) физических лиц, действующих от её имени (руководитель, работники подразделений), а также через анализ «единства события» и невозможности дробления единого нарушения на несколько эпизодов при одновременном выявлении. Подобная аргументация соотносит вину юридического лица с корпоративной организацией деятельности и распределением функций. Из всего этого вытекают практические ориентиры доказывания для правоприменителя: необходимо выяснять, какие локальные процедуры и регламенты должны были предотвращать нарушение, кто из уполномоченных лиц обладал обязанностью и реальной возможностью обеспечить соблюдение, какие меры фактически предпринимались и по каким объективным причинам они оказались недостаточны. Такой алгоритм позволяет не подменять вину юридического лица «объективным вменением», а реконструировать её через конкретные управленческие решения и поведенческие акты представителей организации.

Для полноты картины стоит увязать изложенное с ещё одной типичной для главы 20 тематикой, где связь между субъектом и виной проявляется через последствия и риск для охраняемых благ. В составах о пожарной безопасности объективная сторона может выражаться как действием, так и бездействием, а усиление ответственности наступает при причинении вреда здоровью или имуществу, вплоть до выделения более строгих частей при тяжких последствиях; это иллюстрирует риск-ориентированный характер регулирования и одновременно указывает, что субъективная сторона должна быть установлена с учётом реального поведения субъекта и его обязанностей по соблюдению правил.

Возвращаясь к делам о порядке публичных мероприятий и смежным составам, полезно подчеркнуть связь между возрастными и статусными фильтрами и формой вины. Несовершеннолетние до 16 лет исключаются из числа субъектов административной ответственности в этом блоке, что влияет на алгоритм действий полиции и комиссий по делам несовершеннолетних; при этом вовлечение несовершеннолетнего как специальный состав требует доказывания умысла организатора, то есть целенаправленного формирующего воздействия на участие подростка в мероприятии. Такая логика согласует защиту охраняемых благ с точной адресацией обязанностей и психического отношения соответствующего субъекта.

Наконец, обобщая выявленные закономерности, можно конструировать рабочую модель квалификации по элементам «субъект — вина» для рассматриваемой группы дел. Во-первых, статус лица (организатор, участник, родитель-законный представитель, должностное лицо, юридическое лицо, специальный субъект по профильному закону) подлежит чёткой фиксации и сопоставлению с конкретной диспозицией части статьи, поскольку именно статус обуславливает набор обязанностей, нарушение которых образует объективную сторону. Во-вторых, при отсутствии в норме прямого указания на форму вины мотивировка должна раскрывать фактические обстоятельства, свидетельствующие о наличии вины, тогда как в составах, где требуется умысел (например, вовлечение несовершеннолетнего, незаконная детективная и охранная деятельность, нарушения оборота оружия), следует устанавливать признаки целенаправленного поведения, вытекающие из характера запрета и содержания специальных требований. В-третьих, в делах о юридических лицах требуется доказывать «возможность соблюдения» и «непринятие всех зависящих мер», привязывая оценку к действиям уполномоченных представителей и к корпоративной системе контроля, а также учитывать позиции Конституционного Суда о допустимости описания вины организации через категории умысла и неосторожности применительно к действиям её работников.

Таким образом, в делах о посягательствах на общественный порядок и общественную безопасность субъект и вина выявляются в рамках нескольких устойчивых конструкций. Первая — дифференциация статусов в публичных мероприятиях с возложением на организатора и участника различных обязанностей и повышением строгости при наступлении последствий. Вторая — корректировка норм, где «исполнитель» объективной стороны не совпадает с реальным субъектом ответственности, на примере статьи 20.22, в которой доктрина предлагает сместить акцент на «допущение» соответствующих состояний несовершеннолетнего. Третья — специфическая методика установления вины юридических лиц, опирающаяся на возможность соблюдения и непринятие всех мер, с учётом действий представителей и выработанных судебной практикой критериев недробимости единого события. Согласованное применение этих конструкций обеспечивает предсказуемость квалификации, соразмерность административной ответственности и должный баланс между охраной общественного порядка и безопасности и правами привлекаемых к ответственности лиц.

Литература:

1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 31.07.2025) // СЗ РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.
2. Федеральный закон от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ (ред. от 31.07.2025) «Об оружии» // СЗ РФ. 1996. № 51. Ст. 5681.
3. Закон РФ от 11 марта 1992 г. № 2487-I (ред. от 21.04.2025) «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации» // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 17. Ст. 888.
4. Постановление Конституционного Суда РФ от 14 апреля 2020 г. № 17-П // Российская газета. 2020. № 91.
5. Ремизов П. В. Дефекты законодательства об административных правонарушениях, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность // Наука. Мысль: электронный периодический журнал. — 2016. — Т. 6. — № 5–2. — С. 43–45.
6. Ячменев Г. Г. Некоторые вопросы применения общих положений Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в практике Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации (2019–2021 годы) // Арбитражные споры. — 2022. — № 2 .URL: https://arbspor.ru/articles/1366/ (дата обращения 01.09.2025).