Статья посвящена рассмотрению такой меры пресечения как заключение под стражу через призму принципа презумпции невиновности. В частности, рассматривается вопрос соотношения принципа презумпции невиновности с ограничением конституционного права граждан, не признанных решением суда виновным в совершении преступления, на свободу передвижения. Бесспорно, рассматриваемая в статье тема актуальна, поскольку базовый принцип презумпции невиновности служит гарантией защиты личности от незаконных и необоснованных обвинений, а также лимитирует применение такой строгой меры пресечения, как заключение под стражу. Тем не менее, заключение под стражу продолжает оставаться одной из наиболее распространённых мер пресечения в практической деятельности.

Ключевые слова: принцип презумпции невиновности, мера пресечения, заключение под стражу, уголовное судопроизводство.

Актуальность и социальная значимость рассматриваемой в статье темы обусловлена тем, что фундаментальный принцип презумпции невиновности является не просто принципом, установленным на международном уровне, зафиксированным в Основном законе государства, отображённым и детализированным в уголовно-процессуальном законодательстве, а выступает гарантией правовой защиты гражданина от безосновательного обвинения со стороны органов следствия или предварительного осуждения со стороны общества. Также базовый принцип презумпции невиновности не позволяет ограничивать и ущемлять права и свободы гражданина.

Постулаты, вытекающие из содержания принципа презумпции невиновности, должны соблюдаться всеми лицами, участвующими в уголовном процессе, в том числе следователями, дознавателями, а также, сотрудниками, обеспечивающими содержание лиц под стражей в следственных изоляторах и изоляторах временного содержания.

Раскроем содержание всеми известных истин, из которых состоит сущность принципа презумпции невиновности.

Во-первых, в соответствии с ч. 1 ст. 49 Конституции Российской Федерации «каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» [1]. Значит все должностные лица, ведущие производство по уголовному делу, а также сотрудники мест содержания под стражей должны относиться к подозреваемому (обвиняемому) с уважением, а именно, как к лицу, чья невиновность предполагается до вступления приговора суда в законную силу. Позиция лиц, участвующих в расследовании преступных посягательств, относительно вопроса виновности (невиновности) подозреваемого (обвиняемого) является их личным суждением, то есть носит исключительно субъективный характер, ибо правомочие признавать гражданина виновным принадлежит исключительно судебной инстанции.

Во-вторых, согласно ч. 2 ст. 49 Конституции Российской Федерации «обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность» [1]. Стало быть, бремя доказывания виновности возложено на сторону обвинения [5, с. 78]. Обвиняемый не должен доказывать свою невиновность, а вот сторона обвинения несет ответственность за предоставление доказательств, подтверждающих виновность обвиняемого.

В-третьих, ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации заключает следующее правовое положение: «неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого» [1]. Из данного положения вытекает принципиально важное значимое правило, в соответствии с которым отсутствие доказательств вины равносильно доказательству невиновности. Иными словами, до тех пор, пока не представлены доказательства, подтверждающие вину лица в совершении противоправного посягательства, он будет считаться невиновным.

Очевидно, что фундаментальные положения принципа презумпции невиновности несут в себе не только правовую, но и этическую нагрузку, являясь «краеугольным камнем» в практической деятельности органов следствия.

В реалиях современного мира, ученые-процессуалисты имеют диаметрально противоположные позиции касательно вопроса соблюдения принципа презумпции невиновности на досудебной стадии уголовного судопроизводства. В юридической науке обсуждается вопрос о том, насколько соотносится применение такой меры пресечения, как заключение под стражу и соблюдение принципа презумпции невиновности.

Когда уголовное дело возбуждается против определенного человека, это означает начало уголовного преследования. В этот момент могут быть введены ограничения на его конституционные права, в частности, на свободу передвижения, например, путем заключения под стражу в качестве меры пресечения.

Фактически, до вступления в силу судебного решения гражданин считается невиновным, однако заключение под стражу, по сути, лишает его свободы. Обвиняемый содержится в местах ограничения свободы без обвинительного приговора [7, с. 46]. Эта мера пресечения, сопряженная со значительными ограничениями, применяется исключительно при наличии предположений о виновности лица. Почему же тогда ещё пока невиновный человек должен находится в следственных изоляторах или изоляторах временного содержания, где ограничивается их свобода и не противоречит ли избираемая мера демократическому принципу презумпции невиновности?

Мера пресечения в виде заключения под стражу, регламентированная ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, применяется исключительно по решения суда [2]. Данная мера пресечения применяется к лицу, процессуальный статус которого определен как подозреваемый или обвиняемый.

При этом лицо, осуществляющее уголовное преследование, должно иметь убедительные и подкрепленные неопровержимыми доказательствами основания для ходатайства о применении самой суровой меры пресечения.

Согласно Определению Конституционного Суда РФ 23 июня 2016 года № 1350-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Старцева Владимира Анатольевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 63 УПК РФ», принятое судьёй решение о применение (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражу не должно предопределять содержание решения, которое будет вынесено впоследствии по вопросу о виновности или невиновности данного лица в инкриминируемом ему деянии [3]. Это положение лишний раз подтверждает, что заключение под стражу не является признанием вины, а лицо, находящееся под стражей, сохраняет статус невиновного, и в отношении него продолжает действовать принцип презумпции невиновности. Поэтому, в основе презумпции невиновности должно лежать не личное убеждение следователя, а существующее правовое положение, гарантирующее невиновность до доказательства обратного.

Между тем, в соответствии с принципом презумпции невиновности, лицо, подозреваемое или обвиняемое в совершении преступления, считается невиновным до момента вступления в силу обвинительного приговора. Тем не менее, практика содержания таких лиц в изоляторах временного содержания, которые по своим условиям приближены к местам лишения свободы, вызывает вопросы о соблюдении данного принципа.

Поистине, заключение под стражу выступает самой строгой мерой пресечения, в наибольшей степени ограничивающей права и свободу человека и гражданина [4, с. 130]. Также, это наиболее применяемый институт в практической деятельности. Подтверждением этого выступают данные судебной статистики: за 2023 год количество ходатайств о применении такой меры пресечения, как заключение под стражу составило 94 576, среди которых удовлетворено было 82 480, в связи с чем делаем вывод, что доля удовлетворённых ходатайств о заключении под стражу составила 87,0 %. Если взять залог как меру пресечения, то ходатайств подано 85, из которых удовлетворено 66, что составило 78,0 %. Если рассматривать домашний арест как меру пресечения, то всё сводится к тому, что количество поданных ходатайств — 8 764, удовлетворено — 7 500, доля удовлетворённых составляет 86,0 % [9]. Исходя из приведенных статистических данных следует вывод, что заключение под стражу лидирует по частоте применения в правоприменительной практике среди всех мер пресечения.

В научных кругах предлагается реформировать уголовно-процессуальное законодательство, чтобы сбалансировать презумпцию невиновности и практику заключения под стражу. Предлагается разрешать заключение под стражу только по решению суда и только в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в преступлениях, наказуемых лишением свободы на срок более десяти лет (вместо текущих трех), и лишь в тех случаях, когда другие, менее строгие меры пресечения не подходят. [6, с. 409]. Подобная корректировка нормы уменьшила бы возможность применения столь суровой меры пресечения, что в свою очередь привело бы к снижению уровня нахождения подозреваемых лиц в местах фактического лишения свободы, где могут оказаться лица в результате следственной ошибки.

Таким образом, в теории возникает спорный вопрос по поводу применения меры пресечения в виде заключения под стражу, ограничивающей конституционное право на свободу передвижения лица, чья вина еще не доказана. Разрешение данной коллизии возможно путем внесения изменений в УПК РФ, предусматривающих применение данной меры пресечения только в отношении преступлений, за которые предусмотрено наказание свыше десяти лет лишения свободы.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 // Собрание законодательства РФ. — 2014 г. — № 31. — Ст. 4398.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства РФ. — 2001 г. — № 52. — Ст. 4921.
3. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Старцева Владимира Анатольевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 63 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда РФ [от 23.06.2016 № 1350-О]. — Текст: электронный // Справочно-правовая система Гарант: [сайт]. — URL: https://base.garant.ru/71447984/?ysclid=mejtpeyp7h190148928 (дата обращения: 20.03.2025).
4. Гармажапов Б. Ц. Заключение под стражу, как нарушение презумпции невиновности // Вестник науки. — 2023. — № 2 (59). — С. 129–132. — Текст: электронный // eLIBRARY.ru: [сайт]. — URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=50299353 (дата обращения: 18.02.2025).
5. Лунева О. А. Нарушение принципа презумпции невиновности при заключении под стражу // Научный форум: юриспруденция, история, социология, политология и философия сборник статей по материалам LXXXVI международной научно-практической конференции. — М.: Общество с ограниченной ответственностью «Международный центр науки и образования», 2024. — С. 77–81. — Текст: электронный // eLIBRARY.ru: [сайт]. — URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=65352984 (дата обращения: 23.02.2025).
6. Нагаев А. М. Особенности и проблемы реализации принципа презумпции невиновности в уголовном судопроизводстве Российской Федерации // Вопросы российской юстиции. — 2020. — №. 10. — С. 401–411. — Текст: электронный // eLIBRARY.ru: [сайт]. — URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=44598462 (дата обращения: 12.03.2025).
7. Сумин А. А. Презумпция невиновности и меры процессуального принуждения: совмещение несовместимого // Вестник Московского университета МВД России. — 2020. — С. 45–46. — Текст: электронный // eLIBRARY.ru: [сайт]. — URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=43127882 (дата обращения: 22.03.2025).
8. Писаренко А. П., Кольцова И. К. Проблемы реализации принципа презумпции невиновности в аспекте заключения под стражу // Модернизация российского общества и образования: новые экономические ориентиры, стратегии управления, вопросы правоприменения и подготовки кадров материалы XXIV Национальной научной конференции (c международным участием). — Таганрог: Таганрогский институт управления и экономики, 2023. — С. 387–389. — Текст: электронный // eLIBRARY.ru: [сайт]. — URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=54388544 (дата обращения: 25.03.2025).
9. Рассмотрение ходатайств при следственных действиях // Судебная статистика РФ. — Текст: электронный // [сайт]. — URL: https://stat.xn----7sbqk8achja.xn--p1ai/stats/ug/t/15/s/13 (дата обращения: 04.04.2025).