В статье рассмотрены проблемные вопросы нормативной регламентации деятельности должностного лица при производстве по уголовному делу в связи со смертью подозреваемого, обвиняемого. Описываются сложности правоприменения в связи с отсутствием закрепления конкретного правового статуса умершего лица на стадии проверки сообщения о преступлении.

Ключевые слова: уголовно-процессуальный закон, подозреваемый, обвиняемый, Конституционный Суд РФ; прекращение уголовного дела, возбуждение уголовного дела, смерть подозреваемого, обвиняемого, продолжение производства по уголовному делу в случае смерти подозреваемого, обвиняемого, реабилитация.

Нормативная основа уголовно-процессуальных отношений, в которых юридическим фактом выступает смерть подозреваемого, обвиняемого находит свое отражение в п. 4 ч. 1 ст. 24, п. 2. ч. 1 ст. 27 и п. 1 ст. 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ). Из анализа указанных законодательных положений можно говорить о недостаточности правового регулирования, что в свою очередь ведет к отсутствию единой практики применения этих норм. В связи с этим, рассмотрим уголовно-процессуальные отношения, которые возникают при производстве по уголовному делу в случае смерти подозреваемого, обвиняемого, а также выявим проблемы законодательного регулирования.

Следует указать, что изначально неопределенность возникает после толкования нормы п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, где речь идет об отказе в возбуждении уголовного дела и еще не произошло документального оформления уголовно-процессуального статуса лица, совершившего преступление. Смерть лица может наступить как в рамках процессуальной проверки сообщения о преступлении, так и в рамках производства по уголовному делу после его возбуждения. Вместе с тем статус подозреваемого, обвиняемого на этапе проверки сообщения о преступлении лицо получить не может, так как на данном этапе подобный статус лица отсутствует. После возбуждения уголовного дела лицо уже может находиться в статусе подозреваемого, обвиняемого. Следовательно, на этапе проверки сообщения о преступлении нецелесообразно говорить об умершем лице, как о подозреваемом, обвиняемом. На данном этапе уместнее называть его предполагаемым подозреваемым, обвиняемым.

Многие процессуалисты уверены, что умершее лицо, в отношении которого ранее было возбуждено уголовное дело по факту, например, если оно признало свою вину или осуществило явку с повинной должно иметь процессуальный статус «заподозренного» лица, которому еще не был придан статус подозреваемого, обвиняемого. В данном случае фактически первичное подозрение уже сформировано. Существует и противоположная позиция, что уголовно-процессуальные отношения на этой стадии не возникают ввиду отсутствия процессуального статуса умершего лица, а именно статуса подозреваемого, обвиняемого [1, с. 12]. Соглашаясь с мнением И. В. Смольковой об отсутствии необходимости введения новых участников [2, с. 77], отметим, что фактически законодатель сформулировал наименование такого участника в п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ: «Лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении».

Конституционный Суд Российской Федерации (далее — КС РФ) подчеркивает конституционно-правовой смысл и широкую трактовку понятия «подозреваемый» [3], а в контексте проверки конституционности рассматриваемых выше норм говорит лишь о «лице, привлекавшемся к участию в уголовном судопроизводстве ввиду выдвижения против него подозрения или обвинения» [4], т. е. органы предварительного расследования, констатировав совершение деяния конкретным лицом, прекратили доказывание его виновности, но с данного лица не сняли подозрение или обвинение. Решающим при этом является факт начала уголовного преследования, т. е. осуществление в отношении лица обвинительной деятельности, а не фактическое положение лица в статусе подозреваемого или обвиняемого. Похожая позиция указывается в решениях Апелляционной коллегии Верховного Суда Российской Федерации (далее -ВС РФ). Рассматривая административное дело, суд пришел к выводу, что со дня вручения копии представления о даче согласия на привлечение судьи в качестве обвиняемого последний фактически стал подозреваемым по уголовному делу [5]. В отклоненном Государственной Думой Российской Федерации в 2018 г. проекте федерального закона [6], разработанного в соответствии с предписаниями постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 г. № 16-П, был определен статус лица в обозначенных выше ситуациях — «лицо, подлежащее привлечению к уголовной ответственности».

В случае наступления смерти «заподозренного» лица при производстве по уголовному делу, возбужденному по факту, должностное лицо должно оценить полученные доказательства виновности умершего лица в совершении преступления и принять решение в порядке п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ также без придания лицу соответствующего статуса. Иного решения принять невозможно, так как приостановление производства по уголовному делу по п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ в такой следственной ситуации необоснованно [7].

Таким образом, так называемый перевод умершего лица в иной статус «подозреваемого или обвиняемого» возможен только в случае продолжения производства по уголовному делу. Нельзя отказывать в возбуждении уголовного дела в связи со смертью лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности, потому что на стадии проверки сообщения о преступлении статус подозреваемого, обвиняемого отсутствует. В случае наличия доказательств причастности умершего лица к совершению преступления, уголовное дело должно быть возбуждено на основании имеющихся признаков преступления.

Литература:

1. Волынская О. В., Грашичева О. Н. Проблема разграничения основания отказа в возбуждении уголовного дела и его прекращения в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ // Российский следователь. 2017. № 17. С. 11–14.
2. Смолькова И. В. Нужна ли фигура «заподозренного» в уголовном судопроизводстве? // Вестник ВосточноСибирского института МВД России. 2019. № 3. С. 70–77.
3. По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В. И. Маслова: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. № 11-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. По делу о проверке конституционности положений пункта 4 части первой статьи 24 и пункта 1 статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С. И. Александрина и Ю. Ф. Ващенко: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 г. № 16-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Апелляционное определение Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 14.11.2017 № АПЛ17–385. URL: https://legalacts.ru/sud/ apelliatsionnoeopredelenie-verkhovnogo-suda-rf-ot-14112017-napl17–385.
6. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в части уточнения порядка производства по уголовному делу в случае смерти обвиняемого, подозреваемого, лица, подлежавшего привлечению к уголовной ответственности): законопроект № 180771–6 // СОЗД: сайт. URL: https:// sozd.duma.gov.ru/bill/180771–6.
7. Трифонова К. А. Досудебное производство по уголовному делу в отношении умершего подозреваемого, обвиняемого, 2021.