Конституционно-правовая политика — это основанная и исходящая из конституции важнейшая разновидность правовой политики, представляющая собой деятельность субъектов, наделенных специальными полномочиями, по выработке и обеспечению реализации стратегических, имеющих общегосударственное значение решений, направленных на защиту и охрану основных прав и свобод человека и гражданина.

В аспекте анализа соотношения терминов «правовая политика», «конституционная правовая политика» и правовая доктрина» весьма интересной представляется мысль К. В. Шундикова, вполне обоснованно считающего, что приоритетом российской юридической доктрины выступает разработка концепции правовой политики [1, с. 30].

Именно указание на то, что в доктрине предусматриваются основы соответствующей государственной политики, порождает взаимосвязь между правовой политикой и доктриной.

Как уже отмечалось в самом начале исследования, в современных условиях государственная политика обязана быть политикой правовой. Соответственно, если в доктрине предусмотрены основные направления государственной политики, то доктрина как раз и является основой правовой политики [2, с. 6–12].

В силу того, что уже многократно отмечалось, правовая политика весьма разноплановое явление, то и доктрины можно различать в зависимости от отраслевой либо функциональной стратификации правовой политики.

В качестве примеров можно выделить уголовно-правовую доктрину, доктрину в трудовом праве, доктрину административной деятельности, градостроительную доктрину, гражданском праве и непосредственно связанных с ним феноменов.

Доктрина, в самом общем смысле этого слова, представляет собой учение, научную или философскую теорию.

В общетеоретическом аспекте доктрина выступает в качестве одной из форм права [3, с. 215]. Как думается, такое восприятие детерминировано наличием так называемого источника права в идеальном (идеологическом) смысле, под которым и понимаю различные правовые учения, теории, идеи. Последние могут получать свое юридическое воплощение какой-либо нормативно значимой форме; такой формой как раз и является доктрина.

Доктрина не может не быть взаимосвязана и с Конституцией РФ — основным законом страны, обладающего доктринальным характером и, безусловно, нацеленным внедрение программных установок в реальную жизнь.

Конституционная доктрина — категория разноплановая. Т. М. Пряхина считает возможным выделять конституционную доктрину в широком и узком смысле данного слова [4, с. 15].

В широком смысле ученый понимает конституционную доктрину как систематизированную совокупность фундаментальных взглядов и теоретических концепций, устанавливающих стратегические перспективы конституционного развития России [4, с. 15].

А. В. Малько в данной связи весьма точно отмечает роль конституционной доктрины. «Конституционная доктрина — важнейшая составная часть конституционно-правовой политики, так как именно учеными разрабатывается идеология конституционного права, его цели, функции, принципы, дух и смысл, формируются новые подотрасли, институты, нормы, юридические конструкции и инструменты. Юридические воззрения и концепции, — отмечает исследователь, — чрезвычайно значимы для формирования конституционно-правового регулирования, совершенствования конституционного законодательства, оптимизации методологии толкования конституционных норм, а также правореализационного процесса» [5, с. 11–12].

Значение конституционной доктрины заключается в том, что она как определяющее направление конституционной политики детерминирована специфическими свойствами последней: наибольшей связью с протекающими политическим процессами, стратегическим характером, всеобщностью и непосредственной опорой на Конституцию РФ.

В рамках конституционной доктрины отражается развитие конституционной политики. Соответственно, конституционная доктрина — определяющее направление конституционной политики.

При этом не следует воспринимать конституционную доктрину в качестве какого-либо обязательно одного документа. Как уже было сказано, официальных доктрин может быть несколько: в зависимости от сфер реализации, от того или иного приоритета конституционной политики.

Вместе с тем конституционная доктрина обладает и цельным внутренним единством (в противном случае немыслима надлежащая реализация конституционной политики).

По нашему мнению, цельность и единство конституционной доктрине придают качества, присущие доктрине в широком смысле этого слова — как совокупности научных воззрений по тем или иным направлениям конституционного развития страны. В свою очередь восприятие доктрины узком (прикладном) значении детерминирует (как уже многократно было сказано) качества обязательности и государственного обеспечения.

Доктрина представляла бы собой уникальное сочетание научных положений, официально признанных государством и выступающих в роли не просто благих пожеланий, а нормативно-закрепленных ориентиров конституционного развития государства.

По нашему мнению, в настоящее время необходимы Доктрина о правоохранительных органах РФ; Доктрина о развитии местного самоуправления в РФ; Доктрина о социальных обязательствах государства; Доктрина о Президентуре РФ (Президенте РФ и Администрации Президента РФ); Доктрина об экономическом развитии РФ; Доктрина о внешней политике РФ и т. д.

Здесь можно обратить внимание, что по целому ряду направлений приняты соответствующие нормативные акты [6], по другим (например, по вопросам, связанным с правовым статусом Президента РФ — нет).

При этом достоинствами подобного рода предлагаемых доктрин, в том, что они, с одной стороны, позволяют избежать шаблонности, схематичности и, соответственно, пробельности нормативного акта, а, с другой — придать государственно-властное значение актуальным и востребованным научным концепциям.

Таким образом, подводя итоги всему вышесказанному, можно отметить следующее.

Доктрина входит в число дополнительных, факультативных источников права. В романо-германской правовой семье (в том числе и в России) отношение к доктрине неоднозначное, но полного отрицания доктрины как источника права нет.

Наиболее разработанной является доктрина конституционного права, что объясняется концептуальностью самих положений основного закона, непосредственной связью последнего с достижениями юридической науки.

Тесно связанными терминами выступают доктрина конституционного права, доктрина конституционализма, конституционная (конституционно-правовая доктрина).

Конституционная доктрина выступает связующим звеном между доктриной конституционного права (ограниченной отраслевыми рамками) и доктриной конституционализма (как исключительно теоретическим феноменом).

Конституционная доктрина понимается в двух аспектах: а) широком — как система научных взглядов, идей, теорий, концепций осуществления конституционной политики; б) как официальный документ, утвержденный нормативным актом соответствующего уровня, в котором установлены приоритеты осуществления конституционной политики как особой властной деятельности государства.

Синтез вышеназванных смысловых значений конституционной доктрины позволяет сказать о том, что конституционная доктрина определяет развитие конституционной политики и представляет собой совокупность нормативно закрепленных ценностных ориентиров проведения конституционной политики.

Положения конституционной доктрины требуют ее непосредственной реализации и воплощения на практике, прежде всего в процессе правотворчества и правоприменения.

Литература:

1. Шундиков К. В. Разработка концепции правовой политики — приоритет российской юридической доктрины // Российская юридическая доктрина в XXI веке: проблемы и пути их разрешения: научно-практическая конференция (3–4 октября 2001 года) / под ред. А. И. Демидова. Саратов: Изд-во Саратовской гос. акад. права, 2001.
2. Голоскоков Л. В. Юридическая доктрина как правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 4. С. 6–12.
3. Ромашов Р. А. Источники права // Теория государства и права. СПб, 2005. Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс». 426 с.
4. Пряхина Т. М. Конституционная доктрина современной России. Саратов: Изд-во СГАП, 2002. 160 с.
5. Малько А. В. Конституционно-правовая политика современной России: проблемы и пути их решения // Право и политика. 2001. № 6. С. 8–17.
6. ФЗ от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // СЗ РФ. 2003. № 40. Ст. 3822.