В статье рассматривается специфика применения юридической науки на примере юридического дискурса, в рамках мышления в правовой области.

Ключевые слова: дискурс, юриспруденция, философия, гносеология, закон, система правовой коммуникации.

В современном научном дискурсе термин «дискурс» вызывает множество интерпретаций и споров. Это явление связано с тем, что к теории дискурса проявляют интерес специалисты из различных областей знаний, таких как философия, лингвистика, психология и социология. Каждый из этих подходов формирует свои уникальные определения и концепции, что подчеркивает сложность и многогранность самого термина.

Лингвистика, как одна из ключевых областей, занимающихся изучением дискурса, также не предлагает единого определения. Дискурс часто рассматривается наряду с такими понятиями, как речь, текст и речевой акт. Это приводит к путанице и разнообразию трактовок. Например, в лингвистическом энциклопедическом словаре дискурс определяется как «связный текст в совокупности с экстралингвистическими факторами», что подчеркивает его зависимость от контекста.

Юридический дискурс в свою очередь представляет из себя скорее форму использования языка, которая отражает правовой тип активности, совмещая при этом историческое развитие и этапы формирования правовой культуры общества.

Многие ученые, учитывая специфику юридической науки конкретизируют понятия дискурса, вводя его в конкретные рамки.

Так, А. Ю. Мордовцев вводит понятие «политикоправовой дискурс», акцентируя внимание на прикладных аспектах правового дискурса в контексте современных политических процессов в России. Это понятие охватывает не только взаимодействие права и политики, но и более широкий спектр правового общения, которое происходит в обществе.

Политико-правовой дискурс становится важным инструментом для анализа того, как правовые нормы и политические решения формируются, принимаются и воспринимаются гражданами. А. Ю. Мордовцев подчеркивает, что семантический анализ политико-правовых реалий позволяет выявить не только содержание правовых норм, но и их социальный контекст, что в свою очередь влияет на восприятие закона обществом. Важно понимать, что правовой дискурс не сводится к политической коммуникации, а включает в себя все аспекты правового общения.

В. М. Розин, в свою очередь, предлагает рассматривать дискурс как «способ мышления и языкового выражения какого-либо явления» [4], в том числе и правового. Он выделяет два основных типа правового дискурса: нормативно-организационный и социально-юридический.

Нормативно-организационный дискурс связан с формулированием и реализацией правовых норм, в то время как социально-юридический дискурс отражает, как эти нормы воспринимаются и интерпретируются в обществе.

Многие ученые также формируют свои понятия дискурса. Так, Т. А. Скуратовская в своих работах акцентирует внимание на значении «судебного дискурса» как одной из разновидностей правового дискурса, подчеркивая его влияние на процесс правового регулирования. Важно отметить, что правовой дискурс охватывает все стадии правового регулирования, включая правотворчество, толкование, правоотношения и реализацию права.

Правовой дискурс характеризуется своей спецификой, которая проявляется в различных формах общения между участниками правовых отношений. На стадии правоприменения, в частности в уголовном судопроизводстве, судебный дискурс становится особенно актуальным.

Он включает в себя не только юридические нормы, но и интерпретацию этих норм, а также взаимодействие между судьями, адвокатами, прокурорами и другими участниками процесса.

А. С. Александров в своей работе «Язык уголовного судопроизводства» [1] предлагает рассмотреть результаты исследований лингво-юридической направленности, акцентируя внимание на постмодернистском подходе.

Он использует идеи англо-американской школы критических правовых исследований, что позволяет ему создать новое междисциплинарное учение об уголовном судопроизводстве, объединяющее лингвистику и юриспруденцию.

При исследовании гносеологических основ права можно делать переход к деконструктивизму, опираясь на идеи постструктурализма, неофрейдизма, семиологии и феноменологии. Это позволяет глубже понять сущность судебного дискурса и его влияние на процесс правоприменения.

Все исследователи, занимающиеся этой темой, согласны с тем, что правовое мышление, правовое действие и языковая форма находятся в тесном единстве. Это единство подчеркивает, что правовой дискурс является объектом междисциплинарных исследований, охватывающим как юридические, так и лингвистические аспекты.

Среди ученых существует мнение, что термины «правовой» и «юридический» являются синонимами. С. С. Алексеев, например, утверждает, что «эти слова однозначны и взаимозаменяемы» [2]. Однако, при более глубоком анализе можно заметить, что между ними есть нюансы. В латинском языке слово «juridicus» переводится как «судебный», что подразумевает более узкое понимание, связанное с правоприменением и судебной практикой.

В то время как «правовой» охватывает более широкие аспекты, включая правовые нормы, принципы и философию права.

Таким образом, можно утверждать, что категория «правовой» является более универсальной и включает в себя не только юридические нормы, но и более абстрактные концепции, такие как правосознание и правовая культура.

Именно рассматривая правовой дискурс в данных рамках можно с уверенностью говорить, что именно в данном вопросе и заключается специфика юридической науки.

Правовой дискурс можно рассматривать как систему правовой коммуникации, где текст и язык играют ключевую роль. Дискурс неотделим от текста, и без текста невозможно представить себе правовую коммуникацию. Правовые тексты, будь то законы, нормативные акты или судебные решения, создаются с помощью языка и служат основой для правового мышления и действий.

Несмотря на наличие общих элементов, определения правового дискурса могут значительно различаться. Некоторые исследователи акцентируют внимание на его функциональной стороне, подчеркивая роль правового дискурса в формировании правосознания и правовой культуры.

Литература:

1. Александров, А. С. Язык уголовного судопроизводства / А. С. Александров. — Н. Новгород: Нижегор. правовая акад., 2001. — 143 с. — ISBN 5–8263–0016–7. Текст: непосредственный.
2. Алексеев, С. С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексого исследования / С. С. Алексеев. — Москва: Статут, 1999–709 с. — ISBN 5–8354–0002–0. Текст: непосредственный.
3. Морозова Л. А. Судебная реформа и юридический профессионализм / Л. А. Морозова // Государство и право. — 1994. — № 3. — С. 134–136. Текст: непосредственный.
4. Розин, В. М. Генезис права: методологический и культурологический анализ / В. М. Розин // NOTA BENE. — 2003. — № 3 — С. 9. Текст: непосредственный.