Статья посвящена анализу мотива раздвоения личности главного героя повести «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Автор выявляет не совсем традиционное раздвоение личности (шизофрению) у главного героя, которое помогает иначе трактовать повесть Стивенсона. Мы приходим к выводу, что Стивенсон уделяет больше времени в своей повести философии и проблеме морали. Он рассуждает о том, что каждый человек в принципе двойственен по своей природе.
Ключевые слова: Р. Л. Стивенсон, биография, повесть, Странная история доктора Джекила и мистера Хайда, мотив раздвоение личности, доктор Джекил, двойственность человека, зло и добро
Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) — шотландский писатель и поэт, автор приключенческих романов и повестей, крупнейший представитель английского неоромантизма. Его писательский талант яркий и многогранный. Первая книга Стивенсона, «Пентландское восстание», вышла в 1866 году. Мировую славу писателю принёс роман «Остров сокровищ» (1883) — классический образец приключенческой литературы. Затем последовали историко-приключенческие романы «Принц Отто» (1885), «Похищенный» (1881), «Чёрная стрела» (1888), «Катриона» (1893), «Сент-Ив» (1897). Все эти романы отличаются сочетанием увлекательных авантюрных сюжетов, глубокого проникновения в историю и тонкой психологической проработки персонажей.
Еще при жизни Стивенсон стал легендой. Творцом этой легенды в значительной степени был он сам. На островах Океании, где жил писатель, отправлялись толпы паломников. В его доме подолгу гостили друзья. Интерес к личности Стивенсона, к его жизни на островах, к его приключениям был огромным. Стивенсон создал вокруг себя приключенческий мир, а его жизнь только усиливало впечатление от написанных им книг, его жизнь была как бы приложением к его произведениям.
В своих произведениях Стивенсон сочетает ужасы человеческой души с отвращением к викторианской важности репутации. Викторианское общество в Англии было настолько увлечено нравственностью и добродетелью, что многие вещи, которые считались «забавными» или «приятными», назывались грехом. В течение всей своей жизни Стивенсон исследует эту двойственность человеческой природы, его интересуют морально-этические проблемы. В их решении он опирался как на традицию романтиков, так и в определенной степени на творчество Ф. М. Достоевского.
В 1885 году Стивенсон прочитал во французском переводе роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Впечатление от романа русского писателя, тема раздвоенного существования главного героя, проблема добра и зла в человеческой натуре, раскрылось в повести «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (The Strange Case of Dr. Jekill and Mr. Hyde). Эта повесть имела грандиозный успех среди читателей, именно тот успех, ради которого Стивенсон работал всю свою жизнь.
Когда идет речь о раздвоении личности персонажей зарубежной литературы, то зачастую первое произведение, которое приходит в голову, это повесть Стивенсона. Рассматривать это произведение любопытно с точки зрения философии, ибо автор дает прямые намеки в тексте на то, что природа человека двойственна и в каждом из нас заключено две личности — светлая и темная, но которая из них в итоге возьмёт верх — зависит только от нас. В повести мы натыкаемся на не совсем раздвоение личности (шизофрению) в традиционном понимании. Доктор Джекил не болен. Он прекрасно осознает, что мистер Хайд — вторая сторона его личности и сам пытается от нее избавиться, в то время как шизофреники в большинстве не понимают, что имеют дело не с другими людьми, а c cамими собой внутри одного сознания.
Большое количество информации можно почерпнуть из последней главы повести, которая носит название «Полный рассказ Генри Джекиля». В ней сам герой объясняет, что же послужило появлению мистера Хайда — предпосылки были еще до принятия им микстуры. Например: «Худшим же из моих недостатков было всего лишь нетерпеливое стремление к удовольствиям, которое для многих служит источником счастья; однако я не мог примирить эти наклонности с моим настойчивым желанием держать голову высоко и представляться окружающим человеком серьезным и почтенным» [1, c.92] — этими словами автор доказывает двойственность человеческой природы: далеко не каждый может противостоять соблазнам, но в то же время понимать, как это привлекает интерес. Доктор Джекил был одним из тех, кто не совершал необдуманных поступков, на фоне других, погрязших в своих грехах людей, он был чище, но все же сокрушался больше них.
«Немало людей гордо выставляли бы напоказ те уклонения со стези добродетели, в которых я был повинен, но я, поставив перед собой высокие идеалы, испытывал мучительный, почти болезненный стыд и всячески скрывал свои вовсе не столь уж предосудительные удовольствия» [1, c.93] — даже несмотря на то, что его действия были менее предосудительны, чем действия других людей, он все равно размышлял о своих пороках. То есть Генри Джекил был не самый грешный из окружающих людей, он прекрасно осознавал, что другие люди совершают более постыдные поступки, и они даже не считают, что делают что-то из ряда вон, просто наслаждаются своими поступками.
«Но, несмотря на мое постоянное притворство, я не был лицемером: обе стороны моей натуры составляли подлинную мою сущность — я был самим собой и когда, отбросив сдержанность, предавался распутству, и когда при свете дня усердно трудился на ниве знания или старался облегчить чужие страдания и несчастья» [1, c.94] — это предложение еще раз показывает, насколько двойственна человеческая натура сама по себе. Джекил прекрасно понимал, что он делал, мог отличить хорошее от плохого, система ценностей в понимании была такая же, как у большинства людей, которые живут согласно правилам морали. Однако герой не просто осознает, что в нем присутствуют две сущности, он разделяет их на нравственную и интеллектуальную, будто бы подчеркивая: человек, ограничивающий свои действия нормами морали, не может мыслить широко и затрагивать абсолютно любые области жизни, и наоборот — интеллектуал редко орудует нравственностью в своих помышлениях. Осознав это, Генри Джекил загорелся мыслью разделить эти две сущности, чтобы познать их в полной мере.
Интересно, что Стивенсон в этой повести говорит словами героя, что каждая из сущностей человека имеет свою внешность. И если их разделять между собой по принципу доктора Джекила, то нравственная сторона выглядит чище, здоровей, красивей, а интеллектуальная, которая жаждала в свою очередь развлечений и убийств, была низкого роста, неприятна на вид, уродлива — так выглядел мистер Хайд. Вот как его описывает Энфильд: «Его наружность трудно описать. Что-то в ней есть странное… что-то неприятное… попросту отвратительное. Ни один человек еще не вызывал у меня подобной гадливости, хотя я сам не понимаю, чем она объясняется. Наверное, в нем есть какое-то уродство, такое впечатление создается с первого же взгляда, хотя я не могу определить отчего» [1, c.25]. Благодаря приему антитезы автор показывает нам сильный контраст между двумя личностями внутри одного человека.
Как уже было упомянуто, раздвоение личности у доктора Джекила не совсем стандартное. Оно вызвано не течением болезни — шизофрении, а насильно проявлено с помощью микстур. Таким образом, можно сказать, что герой сам вызвал у себя подобную болезнь, совершенно не думая о последствиях. Ведь освобождая Хайда, Джекил и не подозревал, что начнет вытворять его второе «я». Это еще раз доказывает, что герой руководствовался лишь научным любопытством, не размышляя о том, к чему приведут действия Хайда.
Важно заметить еще одну вещь. Выпустив Хайда, Джекил сказал: «С первым же дыханием этой новой жизни я понял, что стал более порочным, несравненно более порочным — рабом таившегося во мне зла, и в ту минуту эта мысль подкрепила и опьянила меня, как вино» [1, c.41]. Это высказывание героя позволяет сделать следующие выводы: добрая/светлая/нравственная сторона дает свободу действий, но человек, руководствуясь нормами морали, устанавливает для себя правила поведения и сам, по своей воле ограничивает свои действия, прекрасно понимая, что хорошо и плохо. Злая/темная/интеллектуальная сторона человека наоборот — подчиняет себе волю человека, заставляя его делать то, что хочет она, не стесняя себя в действиях. Вторая сторона личности делает то, что считает нужным. Но именно эта свобода действий опьяняет своим размахом, человека подкупает то, что ему позволено делать всё, без ограничений и именно она сводит героя повести с ума, и дает всё больше воли для действий темной стороны.
Тем не менее, у Джекила есть свое объяснение тому, почему Хайд выглядел и вел себя так: «Зло в моей натуре, которому я передал способность создавать самостоятельную оболочку, было менее сильно и менее развито, чем только что отвергнутое мною добро. С другой стороны, самый образ моей жизни, на девять десятых состоявшей из труда, благих дел и самообуздания, обрекал зло во мне на бездеятельность и тем самым сохранял его силы. Вот почему, думается мне, Эдвард Хайд был ниже ростом, субтильнее и моложе Генри Джекила» [1, c.46]. Все его слова еще раз подтверждают, почему Хайд так сильно отличался от Джекила. Размышление доктора не лишено логики: всю свою сознательную жизнь Генри Джекил был благочестивым и мирным человеком, который совершал только добрые деяния, он взращивал добро внутри себя, не обделяя злую натуру вниманием и не оставляя для нее места в своей душе. Поэтому становится понятным резко негативное и поражающее своей жестокостью поведение Хайда, а также его уродливость. Но что интересно в рассуждениях Джекила, так его отношение к Хайду как к себе настоящему, он говорит: «И все же, увидев в зеркале этого безобразного истукана, я почувствовал не отвращение, а внезапную радость. Ведь это тоже был я. Образ в зеркале казался мне естественным и человеческим» [1, c.49]. Здесь он рассуждает уже, скорее, не как доктор, а действительно как больной с раздвоением личности. Однако Джекил не болен. Перевоплощаясь из одного человека в другого, он сохраняет оба разума раздельно и даже мыслит достаточно трезво, чтобы в итоге осуществить план по уничтожению Хайда. Здравость его ума доказывает и то, что со временем Джекил понимает, что Хайд, хоть и является второй стороной его личности, это не он сам. Джекил пережил достаточно горьких моментов в обличье Хайда, чтобы понять: не всегда та наша скрытая внутренняя сторона это мы сами. Зло, выпущенное наружу, это просто воплощение чистого зла, а не нас самих. Оно будет совершать плохие действия, уничтожать и убивать, просто потому, что это зло по своей натуре, а не потому, что оно принадлежит конкретно нам.
Стивенсон уделяет больше времени в своей повести философии и проблеме морали. Он рассуждает о том, что каждый человек в принципе двойственен по своей природе, и все мы должны бороться со злом внутри себя. Доктор Джекил — как положительный пример, вышедший из этой борьбы победителем.
Литература:
- Стивенсон Р. Л. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда / Р. Л. Стивенсон. — М.: АСТ, 2003. — 121с.
