Повсеместная информационная трансформация общества совершенно очевидным образом вносит соответствующие коррективы как в повседневную жизнь социума, так и в деловой оборот его членов. Компьютерные технологии предопределяют содержание современных общественных отношений, существенным образом облегчают их формирование и развитие.

Так, и урегулированные нормами права отдельные сферы общественных отношений стали в неразрывной связи с использованием информационных технологий, сети Интернет или иных информационно-телекоммуникационных сетей (как-то использование видеоконференцсвязи в различных формах судопроизводства, применение систем электронного документооборота в организации и деятельности органов публичной власти, учреждений и предприятий, использование систем электронного голосования и так далее). Тенденция цифровизации особенным образом обнаруживается в сфере частных правоотношений, характеризующихся необходимостью оперативной и непосредственной взаимной корреспонденции участников гражданских, жилищных, трудовых и иных правоотношений.

Как пример, одним из актуальных фактических способов заключения гражданско-правовых договоров (купли-продажи, мены, займа и др.) стало согласование субъектами существенных условиях их обязательства в рамках переписки в различных социальных сетях, мессенджерах или специально созданных цифровых платформ. Адресованное неопределенному кругу лиц предложение заключить договор (публичная оферта) может быть содержанием какого-либо веб-сайта. Также, как и контроль работодателя за личным выполнением работниками своих трудовых обязанностей, оперативное управление производственным процессом находят свое выражение в «онлайн»-коммуникации.

В следствие чего субъекты различных правоотношений все чаще прибегают к использованию сведений, например, из «онлайн»-диалога, обличенных в статическую форму снимка экрана, для обоснования своей позиции в процессе судебного разрешения их спора. Однако проблема процессуальной оценки скриншота как средства доказывания явно не ограничивается только лишь необходимостью подтверждения фактов, отраженных в деловой «онлайн»-коммуникации. Скриншот позволяет статически зафиксировать любую «визуальную» для пользователя компьютерного устройства и юридически значимую для субъекта правоотношения «данность цифрового пространства». Однако современный правоприменитель, будучи в условиях частного гражданского процессуального пробела, на пути отправления правосудия находится в очевидном сомнении о правилах и порядке исследования и главное — оценки снимка экрана как средства судебного обоснования позиции.

Рассмотрим пример. Чертановский районный суд г. Москвы решением от 16.11.2023 года по делу № 2–4596/2023 отказал в удовлетворении исковых требований гражданина об установлении факта трудовых отношений и о защите социально-трудовых прав. Заявитель предъявил требование к работодателю о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда. Однако же, суд не нашел факт возникновения трудовых отношений истца и ответчика доказанным истцом: среди прочих доказательств истец приобщил к делу переписку с представителем работодателя в мессенджере «WhatsApp» в виде снимка экрана (скриншота), который был оценен судом при исследовании как недостоверное и недопустимое доказательство. Суд мотивировал позицию в этой части тем, что переписка в мессенджере была получена без привлечения специалиста по исследованию цифровой информации, без нотариального удостоверения, вследствие чего она и не может быть признана достоверным и допустимым доказательством [1]. Московский городской суд апелляционным определением от 23.04.2024 года № 33–14647/2024, согласившись и в этой части с доводами первой инстанции, оставил решение без изменений [2].

Таким образом, и суд первой и второй инстанций при исследовании и оценке доказательств пришли к выводу о том, что юридические свойства достоверности и, соответственно, допустимости такого доказательства, как переписка в мессенджере, представленная в виде снимка экрана, образуются только лишь в результате их нотариального удостоверения либо же использования помощи специалиста при их получении и исследовании. Такая позиция судов представляется нам логичной и обоснованной, поскольку современный уровень развития компьютерных и цифровых технологий позволяет недобросовестным субъектам любым возможным образом фальсифицировать сведения и данные, отраженные на предоставляемых ими снимках экрана, вследствие чего возникает необходимость дополнительной верификации указанных источников доказательственной информации.

Однако Второй кассационный суд общей юрисдикции занял совершенно противоположную позицию по вышеприведённому делу, отменив решение суда первой инстанции и апелляционное определение. Кассационная инстанция обосновала свою позицию неправильным применением норм материального и процессуального права, в том числе и в части нарушения правил исследования и оценки доказательств. Кассационный суд в определении от 29.08.2024 г. по делу № 88–21123/2024 указал следующее: «ссылаясь на то, что переписка в мессенджере «WhatsApp» получена без привлечения специалиста по исследованию цифровой информации, без нотариального удостоверения и не может быть признана достоверным и допустимым доказательством по делу, суд не учел, что обязательной нотариальной формы заверения электронной переписки не предусмотрено» [3].

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определением от 07.02.2023 N 5-КГ22–144-К2 также отменила решение Коптевского районного суда г. Москвы, апелляционное определение Московского городского суда и определение Судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции. Высший судебный орган мотивировал свою позицию неправильным применением нижестоящими инстанциями норм процессуального права, в том числе их необоснованной оценкой предоставленных истцом снимков экрана электронной переписки, подтверждающей факт нарушения ответчиком авторских и иных смежных прав заявителя, как недостоверного и недопустимого доказательства ввиду отсутствия экспертного заключения, подтверждающего отсутствие изменений содержания электронной переписки [4].

Так, обнаруживаются явные неопределенность и противоречие практики судебного усмотрения и, соответственно, оценки доказательства — переписки в мессенджере, зафиксированный с помощью технологии «скриншот».

Нормы гражданского процессуального права достаточно детально регламентируют процесс доказывания и правовые свойства доказательств как вообще, так и их отдельных источников. Однако нормы главы 6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ) прямо не называют ни переписку в сети «Интернет» или иной информационной-телекоммуникационной сети, ни снимок экрана, ни сведения из иного любого электронно-цифрового ресурса как самостоятельный вид средства доказывания [5].

Содержательно-правовой анализ ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, на наш взгляд, позволяет квалифицировать электронную переписку, сведения из иных цифровых ресурсов и др., а равно снимок экрана (как способ их статичной фиксации) как письменное доказательство, поскольку они отвечают признакам «деловой корреспонденции или иных документов и материалов, выполненных в форме цифровой, графической записи, в том числе полученным посредством факсимильной, электронной и другой связи, с использованием сети «Интернет»», закрепленным диспозицией ч. 1 ст. 71 ГПК РФ.

Ввиду того, что правоприменитель зачастую отождествляет предоставляемые субъектами гражданского процесса скриншоты, переписки в информационно-коммуникационных сетях, данные с различных веб-ресурсов и др., считаем уместным указать на необходимость четкого разграничения и выявления соотношения данных центральных в рассматриваемом контексте понятий. Снимок экрана представляет собой конкретное цифровое изображение, передающее содержимое дисплея устройства. Иными словами, скриншот — лишь способ фиксации, статичного запечатления выводимых на экран устройства цифровых данных. Но сведения о фактах, имеющих значение для правильного и своевременного разрешения спора и находящиеся в деловой «онлайн»-корреспонденции, электронных сообщениях и отдельных цифровых материалах, исходя из смысла ст. 55 ГПК РФ, есть само доказательство и лишь потенциально возможное (если пользователь устройства и он же субъект правоотношения изъявит на то волю) информационное содержание данного скриншота. Поэтому для оценки достоверности и допустимости данных конкретных видов доказательств необходим комплекс верификации как содержания — собственно сведений в «электронно-цифровой материи», так и самого снимка экрана как формы и способа их фиксации.

Ч. 2 ст. 71 ГПК РФ прямо указывают на необходимость предоставления подлинников письменных доказательств либо же их копий, заверенных надлежащим образом. Данная конструкция в контексте рассматриваемой проблемы имеет крайне важное значение, поскольку она призвана на процедурном уровне обеспечить достоверность предоставляемых лицами, участвующими в деле, письменных доказательств.

Однако, на наш взгляд, данная правовая конструкция явно требует конкретизации применимо к рассматриваемому нами контексту. Ввиду того, что свойства электронно-цифровых материалов с компьютерно-технической точки зрения позволяют недобросовестным лицам — «опытным» пользователям — фальсифицировать, подложить данное доказательство, судья, не обладающий специальными знаниями в области цифровой информации и не способный собственными усилиями выявить их подложность, для формирования собственного мнения, основанного на всестороннем, полном и объектом исследовании доказательств, должен обладать конкретными гарантиями их достоверности. Такой гарантией, по нашему мнению, должна выступить обязательная предварительная верификация предоставляемых сторонами электронных переписок, иных электронных документов и материалов и собственно снимка экрана.

На основании вышеизложенного, считаем необходимым предложить федеральному законодателю конкретные меры совершенствования системы норм гражданского процессуального права в целях устранения пробела нормативного регулирования и формирования единой судебной практики исследования и оценки доказательств, представленных снимками экрана, электронными переписками и другими электронно-цифровыми материалами, а именно:

1. Дополнить пункт 2 статьи 71 ГПК РФ третьим абзацем в следующей редакции: «Электронные деловые корреспонденция и переписки, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи, с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» предоставляются в форме акта обследования и (или) расшифровки электронно-цифровых материалов, подготовленного специалистом по исследованию цифровой информации либо в форме снимков экрана (скриншота) с учетом требований статьи 77 настоящего Кодекса».
2. Изложить название статьи 77 ГПК РФ в редакции: «Аудио- и видеозаписи, снимки экрана (скриншот)».
3. Изложить абзац 1 статьи 77 ГПК РФ в следующей редакции: «Лицо, предоставляющее аудио — и (или) видеозаписи, снимки экрана (скриншоты) на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи или производились снимки экрана».
4. Дополнить статью 77 ГПК РФ вторым абзацем в следующей редакции: «Лица, предоставляющие снимки экранов (скриншоты) должны обеспечить их нотариальное удостоверение или заверение специалистом по исследованию цифровой информации».

Литература:

1. Мотивированное решение по делу № 02–4596/2023 от 19.06.2023 / [Электронный ресурс] // Rепутация: [сайт]. — URL: https://reputation.su/sudrf/177272672 (дата обращения: 05.11.2025).
2. Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 29.08.2024 по делу N 88–21123/2024 (УИД 77RS0033–02–2023–010174–12) / [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: [сайт]. — URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=SOCN&n=1720854&rnd=yAWW1g#fdl3icUFq1bluL4K (дата обращения: 05.11.2025).
3. Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 29.08.2024 по делу N 88–21123/2024 (УИД 77RS0033–02–2023–010174–12) / [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс: [сайт]. — URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=KSOJ002&n=152102#fwZyATUaef6wQj8h (дата обращения: 05.11.2025).
4. Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС Российской Федерации от 07.02.2023 N 5-КГ22–144-К2 (УИД 77RS0011–02–2021–006027–07) / [Электронный ресурс] // Legalacts: [сайт]. — URL: https://legalacts.ru/sud/opredelenie-sudebnoi-kollegii-po-grazhdanskim-delam-verkhovnogo-suda-rossiiskoi-federatsii-ot-07022023-n-5-kg22–144-k2/ (дата обращения: 05.11.2025).
5. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 31.07.2025) / Собрание законодательства РФ, 18.11.2002, N 46, ст. 4532.