Исследование уголовно-правовой политики в сфере противодействия вовлечению несовершеннолетних в преступную деятельность невозможно без анализа социальных предпосылок, обусловивших формирование соответствующих норм. Установление уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетних (ст. 150 УК РФ) представляет собой закономерный результат многовекового развития российского законодательства и отражает совокупность социально-исторических факторов, определивших правовую охрану подрастающего поколения. Как отмечает Ю. В. Николаева, «эволюция законодательного регулирования в сфере обеспечения прав, свобод и законных интересов ребенка как особого объекта правовой охраны представляет собой важный историко-правовой процесс, отражающий становление правового статуса личности» [1, с. 181].

В древнерусском праве, представленном «Русской Правдой» и Судебником 1550 г., отсутствовали специальные нормы, направленные на защиту несовершеннолетних от вовлечения в преступления. До XVII века уголовная ответственность рассматривалась преимущественно через призму охраны общинных и родовых интересов, а ребенок не признавался самостоятельным объектом уголовно-правовой защиты [2, с. 121]. Государство практически не вмешивалось во внутрисемейные отношения, где действовали патриархальные традиции и принцип абсолютной власти родителей.

Поворотным моментом стало Соборное уложение 1649 года, в котором впервые упоминалось учинение преступления «по чьему научению» (ст. 19). Хотя возраст вовлекаемого лица не уточнялся, толкование нормы позволяет рассматривать её как прообраз ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в преступление. Именно в этот период государство начинает ограничивать произвол родителей и опекунов, закладывая основы будущего уголовно-правового института.

В начале XVIII века трансформация российской государственности была связана с заимствованием германской идеи «полицейского государства», ориентированного на «всеобщее благо» и «отеческую заботу» монарха о подданных. Параллельно происходило «смягчение» семейного законодательства: родители рассматривались не только как обладатели власти, но и как носители обязанностей по воспитанию детей. Воинский артикул 1715 года установил равную ответственность за убийство родителей и детей, что свидетельствовало о признании ребёнка самостоятельным объектом уголовно-правовой охраны. Таким образом, усилилось понимание необходимости правового ограничения злоупотреблений родительской властью, что в дальнейшем способствовало формированию ответственности за вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность.

Развитие юридической техники и судебной практики в XIX веке привело к отраслевой дифференциации права и появлению специальных норм, направленных на защиту детей. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года впервые закрепило прямую ответственность родителей и опекунов за вовлечение несовершеннолетних в преступления. Согласно ст. 2079 и 2093, такие действия признавались злоупотреблением властью и наказывались «высшей мерой взысканий» [3, с. 30].

Эти нормы стали важным шагом в осознании государством социальной опасности вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность. Позднее Уголовное уложение 1903 года (ст. 508) дополнило регулирование, установив ответственность за принуждение к преступлению путем насилия, угроз или злоупотребления властью.

В конце XIX — начале XX века значительное влияние на преступность несовершеннолетних оказали социальные факторы: бедность, безработица, беспризорность, отсутствие образования. По данным Т. Ю. Лиховой, с 1884 по 1895 гг. число несовершеннолетних осужденных возросло на 15 %, тогда как рост преступности среди взрослых составил лишь 7 % [4, с. 46]. Эти тенденции обусловили необходимость законодательного усиления защиты детей от криминального влияния.

После Октябрьской революции 1917 года проблема вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность приобрела особую остроту в условиях Гражданской войны, разрухи и беспризорности. Декрет СНК РСФСР от 4 марта 1920 года и последующая Инструкция комиссии по делам несовершеннолетних предусматривали выявление и привлечение к ответственности взрослых лиц, склонявших детей к совершению общественно опасных деяний [5].

УК РСФСР 1922 и 1926 годов не содержали самостоятельного состава преступления, однако с Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 года ответственность за подстрекательство несовершеннолетних была чётко установлена: такие лица подлежали наказанию не менее пяти лет лишения свободы [6]. Данная норма вошла в уголовные кодексы союзных республик, что свидетельствовало о выработке общегосударственного подхода к защите детства.

В Основах уголовного законодательства 1958 года (ст. 34 п. 6) подстрекательство несовершеннолетних к преступлениям было признано обстоятельством, отягчающим ответственность, а УК РСФСР 1960 года (ст. 210) впервые выделил вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность в качестве самостоятельного состава преступления [7]. Пленум Верховного Суда СССР в постановлениях 1969, 1976 и 1986 гг. неоднократно разъяснял судебную практику по таким делам, обеспечивая единообразное применение закона.

В Уголовном кодексе Российской Федерации 1996 года в главе 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних» законодатель закрепил ст. 150, предусматривающую ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в преступление путем обещаний, обмана, угроз или иными способами. В последующих частях статьи предусмотрены квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки, что отражает современную дифференциацию ответственности и учет степени общественной опасности.

Современные социальные предпосылки установления этой ответственности связаны с новыми вызовами — влиянием криминальных сообществ, распространением наркотиков, алкоголя, а также рисками цифровой среды. Законодательство отражает стремление государства к гуманистическому подходу, защите личности несовершеннолетнего и формированию нравственно безопасного социального пространства.

Историко-правовой анализ показывает, что установление уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность является результатом длительного развития правовой системы, тесно связанного с социальными изменениями. На ранних этапах предпосылкой выступала необходимость ограничения родительского произвола; в эпоху Петра I — формирование государственной опеки над детьми; в XIX веке — рост социальной дифференциации и подростковой преступности; в советский период — борьба с беспризорностью и укрепление моральных основ общества; в современности — защита несовершеннолетних от новых форм криминального влияния. Таким образом, современная норма, закреплённая в статье 150 УК РФ, представляет собой итог многовековой эволюции и отражает гуманистические принципы уголовного права, направленные на охрану детства как высшей социальной ценности и приоритета государственной политики.

Литература:

1. Николаева, Ю. В. Уголовная политика в сфере защиты прав несовершеннолетних в дореволюционной России / Ю. В. Николаева // Образование и право. — 2019. — № 5. — С. 181–198. — Текст: электронный. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ugolovnaya-politika-v-sfere-zaschity-prav-nesovershennoletnih-v-dorevolyutsionnoy-rossii/viewer (дата обращения: 07.10.2025).
2. Павлов, Д. В. История развития отечественного уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за вовлечение несовершеннолетних в совершение преступлений и антиобщественную деятельность / Д. В. Павлов // Ленинградский юридический журнал. — 2009. — № 4. — С. 121–128. — Текст: электронный. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/istoriya-razvitiya-otechestvennogo-ugolovnogo-zakonodatelstva-predusmatrivayuschego-otvetstvennost-za-vovlechenie (дата обращения: 07.10.2025).
3. Благодетелева, Е. Д. Правовая культура Российской империи (ХVIII — начало ХХ в.) / Благодетелева Е. Д. // История государства и права: научно-правовое издание. — Москва. — 2010. — № 19. — С. 29–31. — Текст: электронный. — URL: https://justicemaker.ru/view-article.php?id=26&art=1659 (дата обращения: 07.10.2025).
4. Лихова Т. Ю. Преступность несовершеннолетних и ее причины в дореволюционный период / Т. Ю. Лихова // Законность. — 2011. — № 9. С. 46–48. — Текст: электронный. — URL: https://www.elibrary.ru/ip_restricted.asp?rpage=https%3A%2F%2Fwww%2Eelibrary%2Eru%2Fitem%2Easp%3Fid%3D16992502 (дата обращения: 07.10.2025).
5. Декрет СНК РСФСР от 04.03.1920 г. «О делах о несовершеннолетних, обвиняемых в общественно-опасных действиях». — Текст электронный // Справочная правовая система КонсультантПлюс. — URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ESU&n=17617#RDkr0zUmth5rTH841 (дата обращения: 07.10.2025).
6. Постановление ЦИК СССР № 3, СНК СССР № 598 от 07.04.1935 «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних. — Текст электронный // Справочная правовая система КонсультантПлюс. — URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ESU&n=19034#sUMr0zU2Xjw6xIvX (дата обращения: 07.10.2025).
7. Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996). — Текст электронный // Справочная правовая система КонсультантПлюс. — URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_2950/ (дата обращения: 07.10.2025).