Институт исковой давности в гражданском праве крайне значим, так как от него напрямую зависит, может ли в каждой конкретной ситуации лицо защитить свои права или нет. Если такой институт имеет существенные правовые дефекты, он не будет эффективным, следовательно, полная защита прав не будет наблюдаться. На данный момент можно считать, что российский институт исковой давности можно дополнительно усовершенствовать, потому тему работы требуется признать актуальной.
Институт исковой давности регулируется в первую очередь главой 12 Гражданского кодекса (ГК) РФ, в нее входят статьи с 195 по 208 включительно. Однако ряд иных нормативно-правовых актов тоже затрагивает данную сферу. Так, например, Федеральный закон от 06.03.2006 N 35-ФЗ (ред. от 28.02.2025) «О противодействии терроризму» постановил, что исковая давность не применяется к преступлениям террористической направленности.
В целом, согласно статье 195 ГК РФ, под исковой давностью требуется признать срок, который предоставлен лицу для защиты своего нарушенного права. Исходя из этого, первым ключевым элементом является то, что до момента установления однозначного нарушения права исковая давность не может применяться. Далее положение раскрывается в статье 200 ГК РФ — исковая давность начинает длиться с того момента, как лицо не только идентифицировало (или должно было это сделать) правонарушение, но и выявило ответчика (или должно было это сделать) в этой ситуации. Такой день будет первым днем для исковой давности.
Буквальное толкование закона предоставляет широкие возможности для лиц в отношении защиты своих прав. Причина заключается в том, что выявить правонарушение можно за относительно короткий срок, например, лицо может установить выбытие своего имущества из владения. Однако установление ответчика может быть затруднительным действием. Таким образом, законодательное положение об обязательном соблюдении сразу двух пунктов — верный выбор.
При этом существует следующая взаимосвязанная проблема — статья 196 ГК РФ устанавливает общий срок исковой давности, который составляет три года. Также указывается, что максимальная исковая давность составляет десять лет со дня нарушения права. Исходя из этого, формируется следующая правовая норма — если истец установил нарушение его права, у него есть не более десяти лет для идентификации ответчика. Если он его не обнаружит, защита права становится невозможной, за исключением случая, когда произошел террористический акт [1, с. 83].
Полагаем, что ситуация недопустима, так как создает для любого лица возможность избежать санкции. Это, в рамках правового государства, недопустимое положение, которое должно быть ликвидировано. По этой причине предлагаем установить бессрочную исковую давность, которая заставит каждого лица максимально ответственно выполнять свои обязательства, так как будет сформировано осознание неотвратимости санкций за нарушение прав других лиц.
В рамках этого положения также стоит отметить, что некоторые ситуации уже сейчас имеют иные сроки исковой давности, отличные от общих. Так, например, лишь год предоставляется лицу для защиты своего права на получение надлежащих по качеству услуг, выполняемых подрядчиком (статья 181 ГК РФ). Аналогичный срок отведен лицам, сталкивающимся с ненадлежащей перевозкой грузов (статья 797 ГК РФ). Положение является верным, так как подрядчик при подписании соответствующего договора известен, равно как и перевозчик, следовательно, идентифицировать ответчика не составляет затруднений.
Особые сроки также выделены для ничтожных сделок (десять лет, согласно статье 181 ГК РФ), для споров об увольнении (месяц, согласно статье 392 Трудового кодекса (ТК) РФ), для споров о нарушенных трудовых правах (три месяца, здесь и далее — аналогичная статья ТК РФ), для споров в отношении заработной платы (год), для споров в отношении причиненного работодателю ущерба (тоже год). Здесь вновь законодатель оперирует логикой, потому никакие изменения не требуются.
Однако проблемой можно считать общий срок исковой давности. Причина заключается в том, что на данный момент три года — это чрезмерно незначительная длительность для идентификации ответчика [2, с. 203]. Аргументировать это можно тем, что гражданские правоотношения усложняются вследствие цифровизации. Дополнительно отметим ускорение научно-технического прогресса и скорости заключения договоров между лицами — промедление может привести к чрезмерным убыткам. В итоге, по объективным причинам лицам приходится убыстрять темп работы, что априори ведет к повышенным рискам. Полагаем, что допустимое решение — это продление общего срока исковой давности минимум в два раза до шести лет. Это позволит вновь улучшить защиту прав лиц. При этом бессрочная возможность защиты собственных прав — это наилучший вариант.
Аргументировать необходимость увеличения сроков исковой давности можно и тем, что происшедшие за последние пятнадцать лет изменения демонстрируют крайнюю нестабильность обстановки в России и мире. Так, с 2014 года Россия дважды приросла новыми территориями, вводились и вводятся масштабные антироссийские санкции, природные, климатические и иные неблагоприятные ситуации регулярно значимо изменяют положение лиц. В этих условиях исковая давность в три года — это незначительный период, так как, например, специальная военная операция длится уже более трех с половиной лет. Данные ситуации не позволяют объективно за этот промежуток времени восстановить нарушенные права.
Неким решением проблемы является формулирование законодателем приостановления течения срока исковой давности (статья 202 ГК РФ), перерыва течения срока исковой давности (статья 203 ГК РФ) и восстановления срока исковой давности (статья 205 ГК РФ) [3, с. 142]. Полагаем, что это относительно решает данную проблему, однако, требуется в большей степени детализировать эти элементы для возможности их наиболее полного применения. Так, например, восстановление срока исковой давности возможно лишь в том случае, когда суд признает причину уважительной. Аспект создает субъективность мнения, в статье 205 выделены лишь три причины, которые можно считать априори уважительными. При этом, если в отношении неграмотности лица дискуссии излишни, то в отношении «тяжелой болезни» они допустимы. Причина вновь состоит в субъективности — для одних судов болезнь будет тяжелой, другие же могут посчитать ее недостаточно тяжелой. Полагаем, что данные статьи требуют большей детализации и формирования большей объективности.
Еще одна проблема связана со статьей 198 ГК РФ. Согласно ей, стороны не имеют права на установление собственных сроков исковой давности. Можно считать, что такое ограничение неоднозначно. С одной стороны, договорное право требует максимальной свободы, следовательно, требуется разрешить самостоятельно определять такие границы. С другой стороны, решение законодателя можно объяснить желанием защитить так называемую «слабую» сторону в договоре. Это, например, страхователь, который не может значимо подействовать на договор страхования, он зачастую вынужден соглашаться с императивными условиями страховщика. Более того, обязательность некоторых договоров страхования, например, ОСАГО, ведет к их чрезвычайной распространенности. При этом лишь незначительное число граждан имеет достаточный уровень юридической грамотности. В результате, предлагается скорректировать статью так, чтобы свобода договора была увеличена, но не в отношении всех его видов — требуется установить ограничения на свободу установления индивидуальных сроков исковой давности по договорам страхования и некоторым иным их видам.
В заключении констатируем, что в российском законодательстве сформирована достаточно результативная база для института исковой давности. Многие положения установлены четко, справедливо и однозначно. При этом улучшить изучаемый институт можно. Так, было установлено, что допустимо установить большую свободу при самостоятельном исчислении сроков исковой давности по некоторым договорам, требуется либо увеличить общий срок исковой давности до шести лет, либо сделать его во всех или некоторых случаях бессрочным. Реализуя данные нововведения, можно сделать институт исковой давности в гражданском праве более совершенным.
Литература:
- Кузнецов, В. А. Правопримерный аспект срока давности / В. А. Кузнецов // Всероссийский научный журнал «Вопросы права». — 2025. — № 1. — С. 82–85. — DOI 10.24412/2949–0871–2025–1–82–85.
- Манукян, А. А. Правовые аспекты срока исковой давности / А. А. Манукян // Судебная система России на современном этапе общественного развития: Сборник научных трудов Всероссийской студенческой научной конференции, Ростов-на-Дону, 06 декабря 2024 года. — Ростов-на-Дону: Издательско-полиграфический комплекс Ростовского государственного экономического университета (РИНХ), 2025. — С. 201–204.
- Солдатова, М. М. Исковая давность в гражданском праве, материально-правовые и профессионально-правовые аспекты / М. М. Солдатова // Закон и власть. — 2025. — № 3. — С. 140–143.
