В статье проводится анализ государственной безопасности как системообразующего элемента национальной стратегии Российской Федерации в условиях современных вызовов и угроз. Цель исследования заключается в раскрытии концептуальной эволюции данного понятия, систематизации актуальных внешних, внутренних и гибридных угроз, а также в описании правовых, организационных и технических механизмов ее обеспечения. Особое внимание уделяется переходу от традиционной, силовой парадимгы к современному системному подходу, интегрирующему защиту от кибернетических, информационных и иных нетрадиционных рисков.

Ключевые слова: государственная безопасность, национальная безопасность, гибридные угрозы, стратегия национальной безопасности, механизмы обеспечения безопасности, геополитическая конкуренция.

Современный этап развития мировой системы международных отношений характеризуется нарастанием нестабильности, углублением противоречий между государствами и появлением новых, ранее не существовавших форм угроз, что предопределяет необходимость переосмысления содержания государственной безопасности как ключевого элемента национальной стратегии выживания и развития. В условиях радикального обострения геополитической конкуренции, расширения совокупности трансграничных вызовов — от кибертерроризма и информационных диверсий до биологических катастроф и климатических потрясений — традиционные модели государственного управления в сфере безопасности демонстрируют свою ограниченность, а в ряде случаев и неэффективность, что актуализирует перспективность исследуемой проблематики.

Указ Президента Российской Федерации № 400 «О Стратегии национальной безопасности» прямо указывает на системный, взаимосвязанный характер современных угроз, охватывающих все сферы жизнедеятельности общества и государства. В таких условиях исследование государственной безопасности выходит за рамки чисто силовой парадигмы и требует научной систематизации понятийного аппарата, уточнения правовых механизмов реагирования, а также выстраивания межведомственной координации, без чего невозможна реализация стратегии устойчивого развития государства. Следовательно, в 2025 году государственная безопасность предстает не просто как предмет научного анализа, но и как практико-ориентированная область, от состояния которой зависит функциональная стабильность Российской Федерации в долгосрочной перспективе.

Понятие государственной безопасности прошло длительный путь концептуального развития, отождествляясь на ранних этапах с задачей физической защиты государства от внешней военной агрессии, до современного сложного и междисциплинарного подхода, охватывающего всю систему жизненно важных интересов. В классических трактовках, таких как у Т. Гоббса, государственная безопасность понималась как естественное право суверенного правителя защищать свои границы и сохранять порядок внутри страны. С развитием международного права и институализацией государственности это понятие трансформировалось, приобретая в 20–21 веках черты системности, интегративности и гибкости.

Современное научное и нормативно-правовое определение государственной безопасности опирается на концепт защищенности не только от традиционных угроз, но и от техногенных, экологических, информационных, демографических и иных нестандартных вызовов. Согласно Стратегии национальной безопасности РФ, государственная безопасность трактуется как состояние защищенности национальных интересов от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация прав и свобод граждан, территориальная целостность, суверенитет и устойчивое развитие. Данная дефиниция подчеркивает ключевую особенность современной модели государственной безопасности, требующей интеграции усилий всех субъектов государственной и общественной жизни.

В российской правовой традиции, как подчеркивает А. В. Опалев, государственная безопасность занимает высшее место в иерархии видов безопасности, поскольку представляет собой интегрированную систему, охватывающую все подуровни — от военной и общественной до информационной, экологической и духовно-культурной безопасности [1, с. 27]. Функционально это означает, что нарушение устойчивости в любой из этих подсистем способно вызвать каскадный эффект, дестабилизируя всю систему государственной безопасности. Именно поэтому Федеральный закон «О безопасности» закрепляет принцип координации действий всех ветвей власти, а также институтов гражданского общества в деле обеспечения защищенности государства от угроз.

Современные угрозы государственной безопасности отличаются не только увеличением количества, но и изменением качества: они становятся менее предсказуемыми, более гибридными по своей природе и масштабно охватывают все сферы функционирования общества. Их можно условно классифицировать на внешние, внутренние и гибридные. К внешним угрозам, как следует из положений Военной доктрины РФ, относятся: расширение военной инфраструктуры НАТО на Восток, размещение средств ПРО вблизи российских границ, милитаризация Арктики и космоса, вмешательство иностранных государств во внутренние дела страны, а также активизация деятельности зарубежных спецслужб [3, с. 104]. Санкционная политика коллективного Запада представляет собой форму экономического давления, имеющую долгосрочные последствия для технологической и промышленной безопасности России. Внутренние угрозы проявляются через рост экстремизма, коррупцию, падение уровня доверия к институтам власти, деградацию инфраструктуры, ухудшение демографических показателей, а также социальное неравенство, способствующее усилению протестного потенциала.

Гибридные угрозы представляют собой синтез традиционных и новых форм воздействия: кибератаки, информационно-психологические операции, деструктивное использование социальных сетей, манипуляция массовым сознанием, миграционные кризисы, спровоцированные извне. Такие формы воздействия обладают высокой степенью анонимности, мгновенным распространением и низким порогом вхождения, что делает их чрезвычайно опасными для государственной устойчивости.

Ключевая роль в координации всех сил обеспечения государственной безопасности принадлежит Совету Безопасности РФ, который функционирует как межведомственная структура, объединяющая представителей исполнительной власти, силовых структур, научного сообщества и экспертного сообщества. Важнейшими субъектами реализации государственной политики в сфере безопасности являются Министерство обороны, ФСБ, МВД, Росгвардия, Минцифры, МЧС и другие органы, чья деятельность направлена на предупреждение, выявление и нейтрализацию угроз. Технический фактор обеспечения государственной безопасности в последние годы вышел на новый уровень благодаря внедрению цифровых технологий: использование искусственного интеллекта для анализа угроз, функционирование

В международной плоскости Россия активно взаимодействует с государствами-членами ШОС, БРИКС, ОДКБ и другими структурами, формируя альтернативный вектор безопасности вне западного доминирования [7, с. 208]. Как свидетельствуют данные исследования Ю. П. Козиной, интенсивность международных контактов России по линии безопасности возросла на 34 % в период с 2020 по 2024 гг., что подчеркивает устойчивый тренд на расширение стратегического взаимодействия в условиях конфронтации с коллективным Западом [5].

Таким образом, государственная безопасность в 21 веке предстает как динамичная, и сложная система, требующая постоянного анализа, актуализации и совершенствования. Российская модель безопасности демонстрирует способность к адаптации в условиях внешнего давления и гибридных угроз, однако её устойчивость зависит от эффективности правового регулирования, уровня межведомственной координации и степени вовлеченности гражданского общества в реализацию политики безопасности. Исключительно системный и предиктивный подход, объединяющий усилия всех ступеней государственной власти, научного и экспертного сообществ, позволит Российской Федерации сохранить суверенитет, обеспечить внутреннюю стабильность и устойчивое развитие в условиях глобальной турбулентности.

Литература:

1. Бобровникова О. В. Категории «государственная безопасность» и «национальная безопасность»: теоретико-правовой анализ/ О. В. Бобровникова // Вестник экономической безопасности. — 2022. — Nº 2. — С. 25–29.
2. Зотова Л. В.. Безопасность народа и государства как главная политическая ценность в учении Томаса Гоббса/ Л. В. Зотова // Вестник Российского университета дружбы народов. — Серия: Политология. — 2003. — № 4. — С. 55–64.
3. Козина Ю. П. Государственная и региональная безопасность: роль интеграции для обеспечения безопасности на примере ШОС/ Ю. П. Козина // Известия Саратовского университета. Новая серия. — Серия Социология. Политология. — 2025. — № 1. — С. 103–109.
4. Опалев А. В. О некоторых базовых категориях закона Российской Федерации «О безопасности» и Концепции национальной безопасности Российской Федерации/ А. В. Опалев // ФСБ России. Правовое регулирование деятельности федеральной службы безопасности по обеспечению национальной безопасности Российской Федерации. науч. практ. комментарий / под ред. В. Н. Ушакова, И. Л. Трунова. — 2006. — С. 208.
5. Сотрудничество в области политики и безопасности // Шанхайская организация сотрудничества. [Электронный ресурс]. — Режим доступа — URL: https://rus.sectsco.org/20190715/564857.html (дата обращения: 22.08.2025)