Статья посвящена комплексному анализу офшорных юрисдикций, их классификации, используемых схемах необоснованного вывода капитала из России, а также мерам государственного противодействия, включая налоговый контроль, основанному на анализе законодательства и обширной судебной практике.
Ключевые слова: офшор, офшорные юрисдикции, офшорные компании, схемы вывода денежных средств, налоговая оптимизация.
The article provides a comprehensive analysis of offshore jurisdictions, their classification, schemes used for the unjustified outflow of capital from Russia, and state countermeasures, including tax control and criminal prosecution, based on an analysis of legislation and extensive judicial practice.
Офшоры — это специализированная территория, которая предоставляет различные конкурентные преимущества и корпоративные привилегии компаниям, не имеющим статуса налогового резидента, например, некоторые налоговые убежища представляют собой режим полной или частичной конфиденциальности информации о деловых операциях, денежных потоках и собственности иностранных компаний. Это могут быть небольшие островные государства, отдельные административно-территориальные единицы с особым экономическим статусом или даже целые страны.
Офшорные зоны можно классифицировать по способу оптимизации налоговых издержек. Так, например, выделяют:
– классические офшоры,
– юрисдикции с низкими налогами или мидшоры,
– юрисдикции с территориальной системой налогообложения,
– оншорные юрисдикции с офшорными территориями или уважаемые офшоры.
Главная особенность классических офшор — нулевые налоги, которые они взимают. Освобождение от корпоративного налога — не единственная налоговая льгота, которую предлагают эти офшоры. Часто они не взимают ни налог на прирост капитала, ни налог на наследство, ни налог на глобальный доход, ни налог на доходы физических лиц с резидентов и так далее. Однако, в любой из стран вместо налогов взимается государственная пошлина.
Регистрация компании там сравнительно дешевая, и процедура регистрации занимает около недели. Несмотря на то, что в «классическом» офшоре существуют требования к экономической сущности, зарегистрировать управляющие компании проще и дешевле, чем управлять оншорной компанией [13].
Самым большим недостатком таких юрисдикций является то, что они находятся в различных черных списках. Это означает, что зарегистрированные там компании испытывают проблемы с открытием банковских счетов и подвергаются репутационным рискам [10].
К классическим офшорам можно причислить Сейшельские острова, Науру, Британские Виргинские и Каймановы острова.
Юрисдикции с низкими налогами или мидшоры — это страны, где средняя ставка корпоративного налога в мире составляет 22,6 %. Если национальный штат взимает корпоративный налог в два раза ниже, его можно отнести к юрисдикции с низкими налогами. Например, корпоративный налог в Венгрии составляет 9 %, а на Кипре и в Ирландии — 12,5 % [10].
Эти страны более привлекательны, чем классические офшоры с точки зрения их международной репутации. Гораздо проще открыть корпоративный банковский счет для компании, зарегистрированной в одной из этих юрисдикций. Однако, подача финансовых отчетов там является обязательной, и при определенных условиях необходимо проводить аудиторские проверки.
Особый интерес представляют офшорные юрисдикции, применяющие так называемую территориальную систему налогообложения [9]. Хотя многие страны облагают налогом своих граждан и законных резидентов, независимо от того, в какой части мира последние получают доход, в некоторых национальных государствах налоги взимаются только с доходов, полученных в пределах их географических границ. Если коммерческая компания, зарегистрированная в таком штате, получает прибыль за рубежом, эта прибыль не облагается налогом в государстве. Например, Гонконг применяет территориальное налогообложение.
Оншорные юрисдикции с офшорными территориями (уважаемые офшоры). Есть страны, которые вряд ли можно рассматривать как офшорные юрисдикции, например, такие как Великобритания, США, Швейцария, поскольку там высокие налоги, строгие требования к прозрачности, реестры публичных компаний. Но вышеперечисленные требования распространяются только на законных резидентов этих стран. Ярким примером является расследование PandoraPapers, в котором говорится об использовании американских трастов в качестве офшора [8].
Под оншором следует понимать безльготные юрисдикции, используемые не только для придания солидности и наращивания приватности конечного бенефициара, но и для применения соглашений об избежание двойного налогообложения.
Помимо Великобритании и США, к другим благоприятным юрисдикциям относятся Мальта (корпоративный налог там составляет 35 %, но может быть снижен до 5 %), Австрия, Нидерланды и Лихтенштейн. Последние три юрисдикции предлагают особые режимы налогообложения на особых условиях.
К этой группе стран можно отнести и Швейцарию с ее кантонами. Разница в том, что Швейцария более популярна для открытия там банковских счетов, чем для регистрации компаний [8].
Таким образом, офшорные юрисдикции традиционно ассоциируются с территориями, предоставляющими благоприятные налоговые условия, в частности — с отсутствием или минимальным уровнем налогообложения для компаний, зарегистрированных в этих зонах. Такие территории используются преимущественно для регистрации офшорных компаний, ведущих хозяйственную деятельность вне пределов юрисдикции регистрации [7].
Рассматривая дефиницию термина «офшорная компания», представленную отечественным законодательством, стоит отметить, что она практически полностью совпадает с определениями, предложенными в доктринальных источниках.
Так, согласно ст. 3 Федерального закона от 05.04.2013 № 44‑ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» под офшорной компанией следует понимать юридическое лицо, местом регистрации которого является государство или территория, включенные в утверждаемый в соответствии с пп. 1 п. 3 ст. 284 НК РФ перечень государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны) в отношении юридических лиц [1,5].
Необходимо отметить, что деятельность офшорных организаций находится под постоянным контролем различных международных организаций, органов национальных систем управления и банковских систем. Это связано с тем, что безналоговые и низконалоговые офшорные зоны (в основном, островные государства) создают существенную конкурентную борьбу для евроазиатских стран с более высокими ставками налога на международном рынке.
Что касается российского законодательства, которое направлено на урегулирование деятельности офшорных компаний, то оно представлено Налоговым кодексом РФ (например, положения о контролируемых иностранных компаниях), а также рядом иных законов, таких как Закон от 9 июля 1999 года № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации», Закон от 8 декабря 2003 года № 164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности», Федеральный закон от 2 декабря 1990 года № 395–1 «О банках и банковской деятельности» (например, положения об установлении корреспондентских отношений с банками на офшорных территориях) [1,2,3,4].
Для целей предотвращения стратегий по минимизации налогообложения страны принимают собственные списки оффшорных зон, операции с резидентами которых подпадают под особый налоговый контроль, различного рода ограничения и, как следствие, менее благоприятный режим налогообложения.
В настоящий момент таких (черных) списков российское финансовое право насчитывает более десяти. Каждый список имеет свой состав по странам и свою сферу применения (налогообложение, валютное регулирование, банковское регулирование). Самый «влиятельный» и обширный с точки зрения регулируемых отношений — это так называемый «офшорный (черный) список» Минфина России [11,12].
Официальное название документа, который содержит список: приказ Министерства финансов Российской Федерации 05.06.2023 № 86н «Об утверждении Перечня государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны)». Основная сфера регулирования списка — это налоговые отношения. По большей части он влияет не на те компании, которые созданы в офшорной юрисдикции, а на российские компании, которые состоят с ними в корпоративных и деловых отношениях [6].
Таким образом, важнейшей проблемой устойчивого экономического развития многих стран является высокий уровень их офшоризации, вывод капитала за пределы государства с целью оптимизации налогообложения, получение «сверхприбылей» и сохранение статуса инкогнито одновременно.
Рассмотрим наиболее распространенные схемы необоснованного перемещения денежных средств в офшорные юрисдикции в целях их последующей легализации.
Классической офшорной схемой принято считать экспортно-импортные операции товаров и услуг. При экспорте товара, использование офшорной экспортной компании позволяет хозяйствующему субъекту продавать товары по крайне низким ценам, а затем перепродавать их конечному покупателю по рыночным (мировым) ценам. В этом случае налогооблагаемая прибыль экспортера остается минимальной, а разница между фактическими и недооцененными ценами при экспорте представляет собой прибыль офшорной компании, зарегистрированной в стране с льготным уровнем или нулевым подоходным налогом.
Как подтверждается определениями Конституционного Суда РФ от 20.12.2016 № 2673–0, от 25.05.2017 № 961–0, решениями Арбитражного суда Самарской области от 06.09.2018 по делу № А55–1621/2018 (Определением Верховного Суда РФ от 25.06.2019 № 306-ЭС19–8880 по делу № А55–1621/2018 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано), от 18.09.2018 по делу № А55–1618/2018 (Определением Верховного Суда РФ от 18.06.2019 № 306-ЭС19–9499 по делу № А55–1618/2018 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано), от 09.10.2018 по делу № А55–1622/2018 (Определением Верховного Суда РФ от 23.07.2019 № 306-ЭС19–10993 по делу № А55–1622/2018 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано), а также вступившем в законную силу приговором Комсомольского районного суда г. Тольятти Самарской области от 05.07.2019 по делу № 1–1/2019 в отношении Махлая В. Н., Махлая СВ. и других лиц (Определением Верховного Суда РФ от 16.12.2022 № 46-УКС20–456-К6 в передаче дела в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ отказано), при экспорте химической продукции через офшорные компании применялась схема занижения цен, что привело к искусственному снижению налогооблагаемой прибыли на территории Российской Федерации. Суды квалифицировали такие действия как попытку ухода от налогообложения, признали установленные цены экономически необоснованными и поддержали доначисление налогов [14–23].
Напротив, в схемах импорта при использовании офшорной компании обычно применяется завышение цены товара, что позволяет уменьшить налогооблагаемый доход компании, продающей товары на внутреннем рынке. Данная схема также применяется очень часто.
Так, производитель товаров реализует компании-покупателю товары, используя офшорную компанию. По документам производитель продает офшорной компании товары с минимальной наценкой от себестоимости. Однако офшорная компания продает покупателю товары уже по максимально возможной цене. Разница, получившаяся в результате искажения ценообразования, не подлежит налогообложению в офшорной зоне и распределяется между участниками сделки. Фактически товары поставляются напрямую, минуя офшорную компанию.
Позиция судебной практики по данному вопросу выражена, в частности, в Определении Верховного Суда РФ от 26.05.2021 № 302-ЭС21–6805 по делу № А19–12789/2019. В данном деле суд признал, что схема АО «Фармсинтез», основанная на заключении формальных посреднических договоров с аффилированной офшорной структурой и последующим оформлением займа, направленного на вывод прибыли, носила искусственный характер. Суд установил, что завышение стоимости поставок позволяло исключить торговую наценку из налогооблагаемой базы, и квалифицировал действия налогоплательщика как уклонение от налогообложения [24].
В сфере внешнеэкономической деятельности очень распространено оказание офшорными фирмами консалтинговых и маркетинговых услуг российским предприятиям по исследованию рынка, маркетинга, содействию, консультированию и обучению. В подавляющем большинстве случаев реально никаких услуг не оказывается, а происходит сокрытие прибыли и перевод средств за рубеж с последующим их использованием в личных целях.
Больше всего используют в качестве услуг консалтинг (юридический, финансовый), IT-разработка и поддержка, маркетинг и реклама, управленческие услуги (аутсорсинг директора), лицензионные платежи (за использование бренда, ПО).
Показательным примером является дело № А50–16961/2017 по спору между АО «ГалоПолимер Кирово-Чепецк» и ФНС России, предметом которого стало налогообложение выплат канадской компании CDI Inc. за якобы оказанные консультационные услуги. В ходе судебного разбирательства налоговый орган доказал фиктивный характер сделки, в результате чего выплаты были квалифицированы как пассивный доход, подлежащий налогообложению в Российской Федерации. Позиция налогового органа была поддержана Верховным Судом Российской Федерации в определении Судебной коллегии по экономическим спорам от 7 сентября 2018 г. № 309-КГ18–6366. Аналогичный подход был отражен в постановлении Верховного Суда РФ от 25 апреля 2019 г. № 309-КГ18–6366 по делу ООО «Русджам Стеклотара Холдинг» [25,26].
Еще одним механизмом использования офшорных компаний для вывода денежных средств с территории Российской Федерации выступает схема выплаты роялти. Под роялти понимаются вознаграждения за право использования объектов интеллектуальной собственности — патентов, товарных знаков, авторских прав, программного обеспечения и иных нематериальных активов. В рамках данной схемы российская компания создает или приобретает соответствующий объект интеллектуальной собственности, после чего передает исключительные права на него аффилированной офшорной компании, зарегистрированной в юрисдикции с благоприятным налоговым режимом (например, Кипр, Ирландия, Сингапур). В дальнейшем российская компания осуществляет выплаты роялти в адрес офшорной структуры за использование указанного актива. Такие выплаты, законодательно квалифицируемые как обоснованные расходы, уменьшают налогооблагаемую прибыль в России и одновременно обеспечивают перераспределение значительной доли доходов в юрисдикции с низким уровнем налогообложения.
Правоприменительная практика свидетельствует о том, что подобные договорные конструкции нередко признаются налоговыми органами экономически необоснованными и направленными исключительно на получение налоговой выгоды. Так, в деле № А33–5437/2020 (Определением Верховного Суда РФ от 5 апреля 2022 г. № 305-ЭС21–26619 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано) рассматривалась ситуация, при которой ООО «Джонсон Матти Катализаторы» перечисляло роялти британской компании за использование ноу-хау. Налоговый орган пришёл к выводу, что выплаты по существу являлись формой репатриации прибыли в пользу иностранного участника и не были обусловлены реальным экономическим содержанием. Суд установил, что технология, за которую производились выплаты, была получена до заключения соответствующего договора, а стороны сделки находились в отношениях зависимости. В результате роялти были переквалифицированы в дивиденды, расходы признаны необоснованными, а российская компания была обязана уплатить налог на прибыль и налог у источника [27].
Аналогичный подход был реализован в деле № А60–34102/2022 (Определением ВС РФ от 20 февраля 2024 г. № 309-ЭС23–29508 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано), в рамках которого налоговые органы оспорили законность выплат роялти ООО «Тагильское пиво» в адрес кипрской компании за использование товарных знаков. Российская компания ссылалась на положения Соглашения об избежании двойного налогообложения с Кипром, освобождающие подобные выплаты от налогообложения у источника. Однако суд установил, что кипрская организация не имела фактического права на соответствующий доход, не осуществляла реальной предпринимательской деятельности и находилась под контролем российской стороны. Договор был признан формальным, роялти — экономически необоснованными, а налогоплательщик был привлечён к ответственности за неисполнение обязанностей налогового агента, в том числе по удержанию налога по ставке 20 % [28].
Российские компании также широко применяют схемы офшорного кредитования с целью минимизации налоговой нагрузки. Создание юридического лица в офшорной юрисдикции с благоприятным налоговым режимом формирует правовые условия для трансграничного движения капитала. В рамках данной схемы офшорная компания предоставляет заем аффилированной российской организации на основании заключенного договора. Размер предоставленного займа, как правило, соизмерим с объемом прибыли, подлежащей выводу за пределы Российской Федерации. Формально сделка оформляется как соответствующая рыночным условиям: в договоре указываются сроки, процентная ставка (часто завышенная), а также порядок погашения задолженности. Средства перечисляются на счет российской компании, однако фактически остаются под контролем конечного бенефициара.
Ключевым элементом данной схемы является регулярная выплата процентов по займу, поскольку эти суммы признаются экономически обоснованными расходами и уменьшают налогооблагаемую прибыль российской компании. В то же время, в офшорной юрисдикции указанные доходы от процентов облагаются по пониженной налоговой ставке или вовсе освобождаются от налогообложения. Схема может быть дополнена участием посреднической структуры: в этом случае российская компания-заемщик формально получает заем от офшора через посредника (агента), выступающего номинальным кредитором. При этом фактическое финансирование осуществляется конечным офшорным бенефициаром, в то время как в документации заем отражается как обязательство перед посредником.
Показательным является судебное дело № А76–23755/2022, в рамках которого ООО «Родник» включило в состав внереализационных расходов суммы начисленных процентов по займам, полученным от кипрской компании Rantip Invest Limited и физического лица Чигинцевой В. В. Как установили налоговые органы и подтвердили суды, полученные денежные средства были направлены на погашение ранее оформленных займов от взаимозависимых компаний — ООО «МАКФА» и ООО «Первый хлебокомбинат». Анализ движения денежных средств и структуры связей между участниками позволил выявить наличие координированной схемы с признаками «карусельного» финансирования внутри группы взаимозависимых лиц, включающей также кипрскую Trescode Limited, Белоусову И. Б. и членов семьи Юревичей (В.М., Н.Е., А.М.). Суд пришел к выводу о том, что данные операции были направлены на искусственное формирование расходов по процентам с целью снижения налоговой базы у одного из участников группы — ООО «Родник». В связи с этим начисленные проценты были признаны экономически необоснованными, а налогоплательщику отказано в праве на уменьшение налоговой базы по налогу на прибыль (Решение Арбитражного суда Челябинской области от 29.05.2023 по делу № А76–23755/2022, Определением Верховного Суда РФ от 04.07.2024 N 309-ЭС24–10201 по делу N А76–23755/2022 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано) [29,30].
Выплата дивидендов с использованием офшорных компаний представляет собой еще один механизм, применяемый для вывода капитала и его последующего возврата в юрисдикцию с более благоприятным налоговым режимом. После регистрации в офшорной зоне такая компания осуществляет инвестиции, например, в российский бизнес, приобретая долю участия в уставном капитале. Это предоставляет возможность в дальнейшем получать дивидендные выплаты с применением пониженных налоговых ставок или полным освобождением от налогообложения в соответствии с положениями международных соглашений об избежании двойного налогообложения.
Например, стоит обратить внимание на дело № А76–5391/2020, рассмотренное Арбитражным судом Уральского округа (Постановление от 13 сентября 2021 г. № Ф09–6263/21). В рамках рассмотрения дела было установлено, что кипрские компании Ugold Limited и Meldexx Leasing Mining Ltd, на которые оформлены права на участие в уставном капитале российского общества «ЮГК», не обладают признаками самостоятельных хозяйствующих субъектов. В частности, обе компании зарегистрированы по одному адресу, не имеют штатного персонала, а их директора и менеджеры одновременно занимают аналогичные должности в сотнях и даже тысячах иных компаний.
Так, например, директор Ugold Limited Стелла Хрисостому Иакову (Stella Chrysostomou Iakovou) одновременно числится руководителем ещё в 534 организациях, Натали Гурегян (Natalie Gureghian) — в 280, а компания Diagoras (Secretarial) Limited, выполняющая функции корпоративного секретаря, задействована в управлении более чем 2000 компаний. Суды пришли к выводу, что действия указанных структур носили формальный характер, а их основная функция сводилась к транзиту доходов без участия в предпринимательской деятельности. Более того, контроль над деятельностью офшорных компаний фактически осуществлялся сотрудниками и акционерами российского общества «ЮГК» и управляющей компании «УК ЮГК». Учитывая выявленные обстоятельства, суд признал, что офшорные структуры не обладают фактическим правом на доход в виде дивидендов, а, следовательно, условия для применения пониженной налоговой ставки в размере 5 %, предусмотренной международным соглашением, не соблюдены. Таким образом, налоговая льгота была признана необоснованной, а российская компания — обязанной удержать налог по общей ставке [31].
Исходя из отраслевой специфики, одним из самых популярных бизнесов для вывода капитала через офшоры является строительный бизнес. Генеральным подрядчиком выступает офшорная фирма. Заказчик производит оплату за строительные услуги офшорной компании, а затем она, заключает договор с субподрядчиком — российской компанией, которая выполняет все строительные работы за меньшую стоимость. Все финансовые потоки проходят через офшорную компанию: оплата субподрядчику, снабжение. Таким образом, большая часть прибыли находится у офшорной фирмы. Ярким примером данной схемы является дело № А41–44403/2018, рассмотренное Арбитражным судом Московской области (в рамках оспаривания сделок по Решению Арбитражного суда Московской области от 13.07.2018 по делу № А41–44403/2018 о признании банкротом АО «Континент Проект»), согласно которого арбитражным управляющим оспорены в суде сомнительные сделки по выводу застройщиком денежных средств в офшорную компанию Reviko Investments Limited (Кипр) [32].
Транспортная отрасль, особенно международные перевозки, также часто используется для вывода капитала за рубеж через схемы с офшорными компаниями. Схема завышения транспортных расходов предполагает заключение договора между российской компанией и офшорным перевозчиком (зарегистрированным, например, на Кипре, в ОАЭ или на Мальте) на аренду/фрахт транспортного средства, в рамках которого стоимость услуг искусственно завышается в 2–3 раза по сравнению с рыночными ценами, что позволяет легально переводить избыточные средства за рубеж под видом транспортных расходов, аккумулируя разницу на офшорных счетах для последующего вывода в пользу бенефициаров с минимизацией налоговых обязательств.
Схема фиктивных логистических услуг основана на переводе средств российской компании под видом оплаты экспедиторских услуг фирмам-однодневкам, зарегистрированным в офшорных зонах, с использованием многослойных цепочек посредников, что позволяет легализовать вывод капитала, скрыть конечных бенефициаров и минимизировать налоговые отчисления за счет искусственного завышения затрат.
Примером наращивания цепочек стоимости с целью формирования необоснованного источника для возмещения налога на добавленную стоимость с логистическими и транспортными услугами может выступить Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 06.12.2023 № Ф07–18647/2023 по делу № А56–129338/2022 (Определением Верховного Суда РФ от 05.04.2024 № 307-ЭС24–2600 по делу № А56–129338/2022 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано) [33,34].
Отмечается, что пути оптимизации денежных потоков в период введения иностранными государствами экономических санкций в отношении Российской Федерации, российских юридических лиц, граждан Российской Федерации обрастают новыми гражданско-правовыми конструкциями. Так, Международная компания акционерное общество «Распериа Трейдинг Лимитед» обратилось в Арбитражный суд Калининградской области (дело № А21–10987/2024) с иском к STRABAG SE, Haselsteiner Familien-Privatstiftung, Dr. Hans Peter Haselsteiner, Raiffeisen-Holding Niederosterreich-Wien, BLR-Baubeteiligungs GmbH, UNIQA Osterreich Versicherungen AG, UNIQA Erwerb von Beteiligungen GmbH, UNIQA Beteiligungs-Holding GmbH, UNIQA Insurance Group AG, АО «Райффайзенбанк»:
– о взыскании (солидарно) убытков 1 702 000 000 евро (стоимость пакета акций) и 128 107 504,50 евро (в счет невыплаченных дивидендов), процентов 146 936 690,96 евро и 5 992 184,08 евро по состоянию на 16.08.2024 с последующим начислением до даты фактической оплаты,
– об обращении взыскания на денежные средства АО «Райффайзенбанк» в счет возмещения убытков и процентов,
– о признании права собственности АО «Райффайзенбанк» на 28 500 000 обыкновенных и одну номинативную акцию № 2 в уставном капитале STRABAG SE, принадлежащие МКАО «Распериа трейдинг лимитед», с момента полного исполнения АО «Райффайзенбанк» решения по настоящему делу в пользу МКАО «Распериа трейдинг лимитед». По итогам рассмотрения дела иск удовлетворен в полном объеме (Решение АС Калининградской области от 21.01.2025 по делу № А21–10987/2024). Следует отметить, что данное решение суда демонстрирует вывод денежных средств иностранными лицами из российской компании через понуждение к заключению сделки по приобретению ценных бумаг, однако под данным гражданско-правовым инструментом может скрываться цель обхода экономических санкций и деятельность иностранных лиц по выводу активов, вложенных иностранными лицами в российскую компанию [35].
Также следует обратить внимание на дело № А40–160987/2025, находящееся на рассмотрении АС города Москвы по иску ООО «Р-ФАРМ ИНТЕРНЕШНЛ» к АО «Райффайзенбанк» о взыскании денежных средств в размере 337 463 445 евро [36].
Таким образом, усматриваются сложности, связанные с многообразием и постоянной адаптацией схем по необоснованному выводу денежных средств через офшорные структуры. Несмотря на это, контролирующими органами удается выявлять и пресекать подобные операции. Это подтверждается растущей судебной практикой, где, в частности, налоговые дела по таким нарушениям часто завершаются в пользу государства.
Литература:
1. Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 05.08.2000 № 117-ФЗ (в ред. от 31.07.2025) // СЗ РФ. 2000. № 32. Ст. 3340.
2. Федеральный закон от 02.12.1990 № 395–1 «О банках и банковской» (в ред. от 23.07.2025) // СЗ РФ. // ВСНД РСФСР. № 27. Ст. 357.
3. Федеральный закон от 09.07.1999 № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» (в ред. от 08.08.2024) // СЗ РФ. 1999. № 28. ст. 3493; Рос. газ. 1999.
4. Федеральный закон от 08.12.2003 № 164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» (в ред. от 31.07.2025) // СЗ РФ. 2003 № 50; Рос. газ. 2003. № 254; Парлам. Газ. № 232.
5. Федеральный закон от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (в ред. от 26.12.2024) // СЗ РФ. 2013. № 14. Ст. 1652; Рос. газ. № 80.
6. Приказ Минфина России от 05.06.2023 № 86н «Об утверждении Перечня государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны)» (Зарег. 15.06.2023 № 73846) // Официальный интернет-портал правовой информации pravo.gov.ru.URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202306150018 (дата обращения: 13.08.2025).
7. Канашевский В. А. Офшорные компании и трасты. Антиофшорное регулирование. 2-е изд. доп. М.: Междунар. отношения, 2019. 324 с.
8. Чубаров С. В. Международно-правовой статус офшорных зон // Молодой ученый. 2021. № 47 (389). С. 334–337.
9. FATF Recommendations adopted by the FATF plenary in February 2012 and updated in June 2021 // FATF: website. URL: http://www.fatf-gafi.org/publications/fatfrecommendations/documents/fatf-recommendations.html (дата обращения: 13.08.2025).
10. Judgment of the general court (Seventh Chamber, Extended Composition) // Info Curi. Case-law: website. URL: https://curia.europa.eu/juris/document/document.jsf?text=&docid=228621&doclang=en (дата обращения 13.08.2025).
11. Утвержден специальный перечень офшоров на период 2024–2026 гг. //Информационно технологическое сопровождение (1С:ИТС). URL: https://its.1c.ru/db/content/newscomm/src/489133.htm (дата обращения: 13.08.2025).
12. Черный список оффшорных зон Минфина России // GSL Law & Consulting. URL: https://gsl.org/ru/press-center/press/cherniy-spisok-ofshornyh-zon-minfina (дата обращения: 13.08.2025).
13. Moon W. J. Regulating offshore finance // Vanderbilt Law Review. URL: https://scholarship.law.vanderbilt.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1000&context=vlr (дата обращения: 13.08.2025).
14. Определение КС РФ от 20.12.2016 № 2673–0 // СПС «КонсультантПлюс».
15. Определение КС РФ от 25.05.2017 № 961–0 // СПС «КонсультантПлюс».
16. Решение АС Самарской области от 06.09.2018 по делу № А55–1621/2018 // СПС «КонсультантПлюс».
17. Решение АС Самарской области от 18.09.2018 по делу № А55–1618/2018 // СПС «КонсультантПлюс».
18. Решение АС Самарской области от 09.10.2018 по делу № А55–1622/2018// СПС «КонсультантПлюс».
19. Приговор Комсомольского райсуда г. Тольятти от 05.07.2019 по делу № 1–1/2019 (уголовное дело) // СПС «КонсультантПлюс».
20. Определение ВС РФ от 18.06.2019 № 306-ЭС19–9499 (отказ в пересмотре дела № А55–1618/2018) // СПС «КонсультантПлюс».
21. Определение ВС РФ от 25.06.2019 № 306-ЭС19–8880 (отказ в пересмотре дела № А55–1621/2018) // СПС «КонсультантПлюс».
22. Определение ВС РФ от 23.07.2019 № 306-ЭС19–10993 (отказ в пересмотре дела № А55–1622/2018) // СПС «КонсультантПлюс».
23. Определение ВС РФ от 16.12.2022 № 46-УКС20–456-К6 (отказ в пересмотре уголовного дела Махлая и др.) // СПС «КонсультантПлюс».
24. Определение ВС РФ от 26.05.2021 № 302-ЭС21–6805 по делу № А19–12789/2019 (АО «Фармсинтез») // СПС «КонсультантПлюс».
25. Определение ВС РФ от 07.09.2018 № 309-КГ18–6366 по делу № А50–16961/2017 (АО «ГалоПолимер») // СПС «КонсультантПлюс».
26. Постановление ВС РФ от 25.04.2019 № 309-КГ18–6366 (ООО «Русджам Стеклотара Холдинг») // СПС «КонсультантПлюс».
27. Определение ВС РФ от 05.04.2022 № 305-ЭС21–26619 по делу № А33–5437/2020 (ООО «Джонсон Матти Катализаторы») // СПС «КонсультантПлюс».
28. Определение ВС РФ от 20.02.2024 № 309-ЭС23–29508 по делу № А60–34102/2022 (ООО «Тагильское пиво») // СПС «КонсультантПлюс».
29. Решение АС Челябинской области от 29.05.2023 по делу № А76–23755/2022 (ООО «Родник») // СПС «КонсультантПлюс».
30. Определение ВС РФ от 04.07.2024 N 309-ЭС24–10201 (отказ в пересмотре дела № А76–23755/2022) // СПС «КонсультантПлюс».
31. Постановление АС Уральского округа от 13.09.2021 № Ф09–6263/21 по делу № А76–5391/2020 («ЮГК», Ugold, Meldexx) // СПС «КонсультантПлюс».
32. Решение АС Московской области от 13.07.2018 по делу № А41–44403/2018 (АО «Континент Проект», Reviko) // СПС «КонсультантПлюс».
33. Постановление АС Северо-Западного округа от 06.12.2023 № Ф07–18647/2023 по делу № А56–129338/2022 // СПС «КонсультантПлюс».
34. Определение ВС РФ от 05.04.2024 № 307-ЭС24–2600 (отказ в пересмотре дела № А56–129338/2022) // СПС «КонсультантПлюс».
35. Решение АС Калининградской области от 21.01.2025 по делу № А21–10987/2024 (МКАО «Распериа Трейдинг Лимитед») // СПС «КонсультантПлюс».
36. Дело АС г. Москвы № А40–160987/2025 (ООО «Р-ФАРМ ИНТЕРНЕШНЛ» / на рассмотрении) // Официальный сайт Арбитражного суда города Москвы.
