В данной статье авторы рассматривают особенности перевода экспрессивной лексики в контексте межъязыковой асимметрии на материале мемуаров Теодора Рузвельта. Экспрессивные языковые средства играют ключевую роль в формировании стилистического и эмоционального облика высказывания, однако в процессе перевода их передача сопряжена с рядом трудностей. Авторы анализируют классификацию экспрессивной лексики, а также переводческие трансформации, позволяющие адекватно воспроизводить ее прагматическую и стилистическую функцию.

Ключевые слова: экспрессивная лексика, перевод, прагматика, эмоционально-оценочные средства, лексические трансформации.

Вопрос передачи экспрессии в переводе представляет собой одну из наиболее тонких и многослойных задач переводческой практики. Экспрессия представляет собой функционально значимую языковую категорию, отражающую субъективное, эмоционально-оценочное отношение говорящего к содержанию высказывания, адресату и языковым средствам. Она пронизывает все уровни языковой системы и обеспечивает выразительность, коммуникативную силу и стилистическую направленность текста [1, c. 31; 3, c. 42].

Согласно И. В. Арнольд, экспрессивность не сводится к передаче конкретной эмоции: ее основная функция заключается в усилении эмоционального отклика и в актуализации субъективной позиции говорящего. При этом экспрессивные средства могут пересекаться с эмоционально или оценочно маркированными единицами, но не совпадают с ними полностью [1, c. 36]. Н. Д. Арутюнова подчеркивает, что экспрессия формируется на стыке содержания и модальности и отражает интенциональную установку субъекта речи [2, c. 19].

Стилистическая природа экспрессии обусловливает ее разнообразные формы: от высоких регистров до сниженных, от нейтральных лексем, приобретших экспрессивный потенциал в контексте, до маргинальных единиц жаргона и просторечия [1, c. 39]. При этом передача экспрессии осложняется тем, что способы выражения различаются в разных языках. Так, в английской традиции экспрессия часто носит скрытый характер и реализуется через косвенные приемы, риторические конструкции, инверсию, синтаксическую компактность и иронию. В русском языке, напротив, преобладают эксплицитные формы выражения: эмоционально окрашенная лексика, экспрессивная пунктуация и субъективность [1, c. 35; 2, c. 22].

Для того, чтобы корректно интерпретировать и перевести экспрессивную лексику, переводчику необходимо опираться на ее типологию. Рассмотрим классификацию экспрессивной лексики, предложенную В. И. Шаховским. Исследователь выделяет три типа единиц в зависимости от степени и характера эмотивности:

— Аффективы — слова с обязательной эмотивностью, не имеющие нейтральных коррелятов (бранные слова, междометия и др.);

— Коннотативы — слова с факультативной эмотивностью, сопровождающей логико-предметное значение;

— Потенциалы — слова, приобретающие эмотивность в контексте [5, c. 75–76].

Дополнительно В. И. Шаховский вводит модели семантических парадигм, в которых экспрессивный, эмотивный и оценочный компоненты занимают разные доминантные позиции, что позволяет точнее соотносить значение слова с его стилистической и коммуникативной функцией в высказывании:

— Эмотивно-экспрессивно-оценочная,

— Экспрессивно-эмотивно-оценочная,

— Оценочно-эмотивно-экспрессивная [5, c. 30].

Также при переводе экспрессивной лексики особую значимость приобретают трансформации, описанные Я. И. Рецкером:

— Дифференциация значений;

— Конкретизация значений;

— Генерализация значений;

— Смысловое развитие;

— Антонимический перевод;

— Целостное преобразование;

— Компенсация [4, c. 133].

Особое внимание Я. И. Рецкер уделяет экспрессивной конкретизации, подчеркивая ее ключевую роль в передаче эмоционального и стилистического заряда оригинала средствами языка перевода. В ряде случаев данный прием сочетается с компенсацией, когда экспрессия исходного высказывания передается в другом компоненте текста, отражая тем самым национально-культурные различия в экспрессивной норме [4, c. 137–139].

Проанализируем способы передачи экспрессивных лексических единиц на материале мемуаров Теодора Рузвельта.

Рассмотрим пример: “…I hastily grabbed it and stowed it away…” (Theodore Roosevelt, An Autobiography, сhapter 1) — ПТ: «…я поспешно схватил ее и спрятал…» (Пер. В. Мзареулова, глава 1). Определим лексико-семантические варианты английской лексемы grabbed . Кембриджский словарь определяет ее как “to take hold of something or someone suddenly and roughly” , оксфордский словарь — “to seize suddenly or quickly; to snatch” . Лексема схватить определяется словарем Ожегова как «взять, ухватить что-либо быстро, резко» , большим толковым словарем — «резко и быстро взять в руки, ухватить» . Сопоставив дефиниции единиц перевода, можно отметить следующее: английская лексема grabbed содержит более выраженную сему грубоватости ( roughly ), которая в русском схватил нейтрализована, однако основное значение — внезапное, быстрое физическое действие — передано полностью. Согласно теории В. И. Шаховского, данную лексему можно классифицировать как потенциал — в нейтральном контексте глагол grabbed не обладает выраженной эмотивностью, но в данном случае актуализируется экспрессивно-эмотивно-оценочная парадигма с доминированием экспрессивного компонента (резкость действия) и сопутствующими эмотивным (азарт) и оценочным (легкое осуждение) компонентами. Согласно классификации Я. И. Рецкера, при переводе был применен прием экспрессивной конкретизации значения: общее значение grabbed передано более конкретным русским глаголом схватил , который точнее отражает характер действия в данном контексте.

Рассмотрим пример: “ …the machine or standpat Republicans, who were under the domination… ” (Theodore Roosevelt, An Autobiography, глава 8) — ПТ: «Республиканские боссы — и без того очень могущественные…» (Пер. В. Мзареулова, глава 8). Кембриджский словарь определяет лексему standpat как “ opposed to change and holding traditional views ” , оксфордский словарь — “ resistant to change, especially in politics ” . Лексема босс определяется словарем Ожегова как « руководитель, хозяин положения» , большим толковым словарем — «лидер политической организации, осуществляющий руководство» . Сопоставив дефиниции лексем, можно отметить следующее: английская лексема standpat содержит ключевую сему сопротивления изменениям и приверженности статус-кво, тогда как лексема босс содержит лишь властные полномочия без передачи идеологической составляющей. Согласно теории В. И. Шаховского, данную лексему можно классифицировать как коннотатив — оценочность и идеологическая маркированность присутствуют в семантике слова как факультативные компоненты. В данном контексте актуализируется экспрессивно-оценочно-эмотивная парадигма с доминированием экспрессивного компонента (усиление критики через стилистическую маркированность) и сопутствующими оценочным (негативная характеристика политического консерватизма) и эмотивным (неодобрение) компонентами. Согласно классификации Я. И. Рецкера, при переводе был применен прием генерализации значения: специфическое значение standpat (политические консерваторы) передано более широким понятием боссы, что приводит к существенной потере смысловых нюансов.

Рассмотрим пример: “…they became harsh taskmasters …” (Theodore Roosevelt, An Autobiography, chapter 13) — ПТ: «…они становились суровыми надсмотрщиками …» (Пер. В. Мзареулова, глава 13). Кембриджский словарь определяет лексему taskmaster как “a person who imposes a harsh or onerous workload on others” , оксфордский словарь — “ someone who makes others work very hard” . Лексема надсмотрщик определяется словарем Ожегова как «тот, кто наблюдает за работой других, часто строго и придирчиво» , большим толковым словарем — «лицо, осуществляющее надзор за работой, обычно проявляя излишнюю строгость». Сопоставив дефиниции лексем, можно отметить следующее: английская лексема taskmasters содержит более выраженную сему эксплуатации и непосильной трудовой нагрузки, тогда как лексема надсмотрщики акцентирует внимание на контроле и придирчивости. В контексте критики бюрократического произвола эта лексема приобретает дополнительную оценочную окраску, передавая автором осуждение бесчеловечного отношения к подчиненным. Согласно теории В. И. Шаховского, данную лексему можно классифицировать как коннотатив — эмотивность и оценочность присутствуют в семантике слова как факультативные компоненты. В данном контексте актуализируется оценочно-экспрессивно-эмотивная парадигма с доминированием оценочного компонента (негативная характеристика) и сопутствующими экспрессивным (усиление критики) и эмотивным (возмущение) компонентами. Согласно классификации Я. И. Рецкера, при переводе был применен прием смыслового развития с элементами экспрессивной конкретизации: значение taskmasters (акцент на эксплуататорской сущности) передано русской лексемой надсмотрщики , которая сохраняет основную сему жесткого контроля, но смягчает сему непосильного труда. Переводчик компенсировал это эпитетом суровыми, что усиливает экспрессивную функцию высказывания.

Таким образом, передача экспрессивной лексики в переводе требует особого внимания к семантической структуре высказывания, его стилистической направленности и прагматической функции. Перевод экспрессии — это не механическая замена лексем, а интерпретативная работа, направленная на воссоздание субъективного отношения, выразительности и тональности оригинала. Анализ лексем из мемуаров Теодора Рузвельта демонстрирует, что экспрессивные элементы часто скрыты и реализуются через контекст, а потому их перевод предполагает не только лексические замены, но и стилистическую адаптацию с учетом норм переводящего языка.

Литература:

1. Арнольд, И. В. Стилистика. Современный английский язык: учебник для вузов [Текст] / И. В. Арнольд. — М.: Флинта: Наука, 2010. — 384 с.
2. Арутюнова, Н. Д. Типы языковых значений: оценка. Событие. Факт [Текст] / Н. Д. Арутюнова. — М.: Наука, 1988. — 341 с.
3. Виноградов, В. В. Избранные труды. О языке художественной прозы [Текст] / В. В. Виноградов. — М.: Наука, 1980. — 528 с.
4. Рецкер, Я. И. Теория перевода и переводческая практика: очерки лингвистической теории перевода [Текст] / Я. И. Рецкер. — М.: Изд-во Р. Валент, 2007. — 256 с.
5. Шаховский, В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка [Текст] / В. И. Шаховский. — Воронеж: Воронежский университет, 1987. — 208 с.
6. Большой толковый словарь русского языка [Электронный ресурс]. — URL: https://gramota.ru/biblioteka/slovari/bolshoj-tolkovyj-slovar (07.03.2025).
7. Толковый словарь Ожегова [Электронный ресурс]. — URL: https://slovarozhegova.ru (07.03.2025).
8. The Cambridge Dictionary Online [Электронный ресурс]. — URL: http://dictionary.cambridge.org (07.03.2025).
9. The Oxford Dictionary Online [Электронный ресурс]. — URL: https://www.oxfordlearnersdictionaries.com (07.03.2025)