В статье рассматривается влияние целей устойчивого развития Организации Объединенных Наций (ЦУР) на экономическую политику Турции, подчеркивая инициативы в области возобновляемых источников энергии и зеленые экономические стратегии. Актуальность исследования обусловлена значительной ролью, которую ЦУР сыграли в формировании экономической траектории Турции, особенно в принятии возобновляемых источников энергии и смягчении последствий изменения климата. Основные цели — проанализировать влияние ЦУР на экономическую политику Турции, выявить проблемы этого влияния и предложить возможные улучшения. Результаты показывают, что, хотя Турция добилась существенных законодательных и стратегических успехов в направлении устойчивого развития, интеграция этих глобальных целей в ее экономическую структуру создала существенные экологические и финансовые проблемы. Вклад автора заключается в разработке рекомендаций по совершенствованию экономической политики Турции, которая отдает приоритет проектам в области возобновляемых источников энергии, устойчивому городскому планированию и инклюзивным системам здравоохранения и образования.

Ключевые слова: устойчивое развитие, Турция, возобновляемые источники энергии, цели устойчивого развития ООН, экономическая политика Турции, «зеленая экономика».

Введение

Актуальность темы. Цели устойчивого развития (ЦУР) Организации Объединенных Наций в значительной степени сформировали траекторию экономической политики Турции, особенно в областях принятия возобновляемых источников энергии, смягчения последствий изменения климата и сокращения выбросов углерода. Приверженность правительства проявилась в нескольких ключевых законодательных и нормативных инициативах. Закон о возобновляемых источниках энергии, принятый в январе 2010 года, ускорил потоки инвестиций в проекты по энергоэффективности и инфраструктуру возобновляемых источников энергии. В 2020 году Совет по рынкам капитала Турции опубликовал Рамочную основу по соблюдению принципов устойчивого развития, устанавливающую всеобъемлющие требования для всех публичных компаний в стране. Совет еще больше укрепил свою нормативную базу в 2021 году, разработав руководящие принципы для зеленых долговых инструментов и зеленых лизинговых сертификатов, которые усилили надзор за финансовыми учреждениями и механизмы защиты инвесторов.

Министерство финансов Турции в ноябре 2021 года выпустило Рамочный документ по устойчивому финансированию, который стандартизировал зеленые и устойчивые транзакции на национальном фондовом рынке. Правительство включило цели по реализации ЦУР в свои национальные стратегии и планы развития на 2019–2023 годы, продемонстрировав системный подход к устойчивой экономической трансформации.

Обзор литературы. Некоторые специалисты рассматривали данную проблему в своих исследованиях. Так, например, Пашаев И. В. и Гулиев И. А. исследовали топливно-энергетический комплекс Турции в контексте устойчивого развития; Султанов Г. С. рассмотрел становление и развитие концепции устойчивого развития; Гонтарь А. В. выявил тенденции развития концепции устойчивого развития; Рябова Е. В. изучила влияние ESG-принципов на эффективность бизнеса в странах с различной интеграцией в мировое хозяйство и др.

Цель статьи — выявить влияние концепции целей устойчивого развития ООН на экономическую политику Турции, выявить проблемы подобного влияния, а также разработать возможные пути совершенствования данного процесса.

Основная часть

Начнем с того, что устойчивое развитие представляет собой комплексную социально-экономическую трансформацию, в которой использование экологических активов, распределение капитала, научный прогресс, личностный рост и системная адаптация функционируют в синергии для улучшения настоящих и будущих возможностей для удовлетворения человеческих устремлений. Данное явление охватывает гармонизацию между общественным прогрессом и сохранением окружающей среды, сохраняя при этом экономическую жизнеспособность. Концепция проявляется через сбалансированное потребление ресурсов, которое удовлетворяет современным промышленным и социальным требованиям, не ставя под угрозу целостность окружающей среды или интересы последующих поколений [4, c. 440].

Устойчивое развитие отдает приоритет оптимизации ресурсов, обеспечивая минимальное нарушение экологии и одновременно способствуя производительной экономической деятельности. Данная концепция подчеркивает сохранение природных систем на уровнях, которые позволяют регенерацию, одновременно продвигая социально-экономические цели [1, c. 390].

Цели в области устойчивого развития (ЦУР) ООН — набор из 17 взаимосвязанных целей, разработанных в 2015 году Генеральной ассамблеей ООН в качестве «плана достижения лучшего и более устойчивого будущего для всех» [8, c. 1].

Цели решают важнейшие проблемы, с которыми сталкивается человечество и планетарное благополучие, с помощью измеримых задач и показателей. Данные цели варьируются от искоренения нищеты (цель 1) и ликвидации голода (цель 2) до обеспечения доступа к здравоохранению и образованию (цели 3 и 4). Структура подчеркивает социальную справедливость через гендерное равенство (цель 5), одновременно решая вопросы экологической устойчивости посредством чистой воды (цель 6) и инициатив в области возобновляемых источников энергии (цель 7). Экономическое развитие занимает видное место в целях, способствующих достойному труду (цель 8), промышленным инновациям (цель 9) и сокращению неравенства (цель 10). Городское развитие и ответственные модели потребления рассматриваются в Целях 11 и 12, в то время как защита окружающей среды охватывает действия по борьбе с изменением климата (Цель 13), сохранение морской среды (Цель 14) и сохранение наземных экосистем (Цель 15). Рамки завершаются целями, ориентированными на мирные общества (Цель 16) и международное сотрудничество (Цель 17) [8, c.2].

Цели устойчивого развития Организации Объединенных Наций оказали глубокое влияние на экономическую политику Турции, направляя ее к более инклюзивному и устойчивому росту. Поскольку Турция согласовывает свои национальные повестки дня в области развития с этими глобальными целями, фокус сместился на решение таких насущных проблем, как борьба с нищетой, устойчивая индустриализация и экологическая устойчивость. Все это отражено в стратегических корректировках политики Турции, которые отдают приоритет проектам возобновляемой энергии, устойчивому городскому планированию и инклюзивному образованию и системам здравоохранения, все из которых направлены на содействие долгосрочной экономической стабильности и справедливому росту по всей стране [3, c. 50].

После Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 году Турция взяла на себя обязательство включить принципы устойчивого развития в свою национальную экономическую политику. Основное внимание в этих правилах уделяется продвижению возобновляемых источников энергии, решению проблем изменения климата и сокращению выбросов углерода. В частности, в августе 2021 года Турция представила «План действий по зеленому соглашению», подтвердив свою приверженность переходу к экономике с низким содержанием углерода и устойчивому социально-экономическому прогрессу [2, c. 18].

В начале 2022 года стоимость электроэнергии, вырабатываемой из ископаемого газа, достигла 128 долларов за мегаватт-час, что более чем вдвое превышает среднюю стоимость электроэнергии от новых промышленных солнечных и наземных ветровых электростанций. Несмотря на то, что возобновляемые источники энергии являются конкурентоспособными по стоимости с внутренним углем, меры по повышению энергоэффективности остаются наиболее экономичными, оцениваясь всего в 14 долларов за МВт-ч. Тарифы на мощность, частично скорректированные в долларах США за киловатт-час, различаются в зависимости от источника, с дополнительными платежами за использование местных компонентов. Геотермальные и гидроаккумулирующие гидроэлектростанции получают 15-летнюю субсидию YEKDEM, в то время как другие источники получают 10-летний тариф и местные надбавки на 5 лет, которые пересматриваются ежеквартально. Сохраняются опасения по поводу волатильности лиры, а льготные тарифы сохранятся до 2030 года [10, c. 3].

СВО России на Украине в начале 2022 года привела к росту стоимости импортируемого топлива, что дало возможность Агентству по регулированию энергетического рынка (EMRA) вмешиваться в рынок электроэнергии. Банк промышленного развития Турции отмечает, что модель платы за поддержку, перераспределяющая средства с недорогих солнечных, ветровых и гидроэлектростанций на те, у которых высокие эксплуатационные расходы, такие как импортируемый уголь и природный газ, была продлена до 2023 года [10, c. 5].

Всемирный банк подчеркнул повышенные риски для таких стран, как Турция, зависящих от импорта ископаемого топлива, из-за конфликта на Украине. Он подчеркнул срочность принятия мер по борьбе с изменением климата для поддержки энергетической безопасности и доступности. Турция может обеспечить свое энергетическое будущее, ускоряя инвестиции в отечественную солнечную и ветровую энергию, используя свой опыт утроения возобновляемых мощностей за последнее десятилетие и инвестируя в энергоэффективность, хранение батарей и технологии улавливания и хранения углерода.

В 2024 году Турция достигла успеха в секторе возобновляемой энергетики, увеличив мощность солнечных и ветровых установок на 6200 МВт. Данный рост подчеркивает привлекательность сектора для международных инвесторов и соответствует целям, сформулированным президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом, который стремится к достижению общей мощности в 120 000 МВт к 2035 году. Министр энергетики Турции Алпарслан Байрактар выразил оптимизм относительно дальнейшего продвижения в 2025 году и объявил о планах начать строительство морских ветровых электростанций к 2028 году [11, c. 4].

Обязательство правительства сократить выбросы до нуля к 2053 году отражает его более широкую экологическую стратегию, которая включает значительные инвестиции в возобновляемую энергетику, подкрепленные улучшенными процессами выдачи разрешений. Одновременно Турция удовлетворяет свои энергетические потребности за счет развития внутренних ресурсов, что включает в себя увеличение добычи природного газа до 30 миллионов кубометров в день на месторождении Сакарья в Черном море и увеличение добычи нефти до 100 000 баррелей в день на участке горы Габар в Ширнаке [11, c. 6].

Байрактар признал необходимость разведки и разработки нефтяных и газовых месторождений по всему миру для удовлетворения растущих потребностей Турции в энергии, отражая практику западных энергетических гигантов, которые часто производят значительные объемы ресурсов за рубежом, несмотря на ограниченное внутреннее производство. Расширение разведочного и бурового флота Турции еще раз иллюстрирует это стратегическое направление [11, c. 7].

Турция планирует активировать все реакторы на АЭС Аккую в Мерсине к 2028 году и готовится запустить новые ядерные проекты в Синопе и Фракии.

Рис. 1. Возобновляемые источники энергии Турции в 2023 году, млрд кВт-ч. [9, c. 5]

На рисунке 1 структура производства возобновляемой энергии в Турции в 2023 году, при этом большая часть (71,4 млн кВт-ч) приходится на общие возобновляемые источники, за которыми следуют ветроэнергетика (35,1 млн кВт-ч), солнечная энергия (15,9 млн кВт-ч) и другие возобновляемые источники (20,3 млн кВт-ч).

Двенадцатый национальный план развития (2024–2028) излагает стратегию Турции по содействию «зеленому» росту, одновременно сдерживая тенденцию к росту выбросов и реализуя меры по адаптации к изменению климата.

31 июля 2024 года министр торговли Турции Омер Болат объявил о новой инициативе, направленной на продвижение зеленой экономики и цифровой трансформации среди экспортеров страны. По программе выделяется 1,3 млрд долларов США на покрытие до 50 % гонораров за консультации для предприятий, участвующих в этом переходе в течение следующих пяти лет, с лимитом в 10 миллионов турецких лир (примерно 305 000 долларов США) на компанию. Во время конференции, на которой был представлен проект адаптации «Зеленая сделка», Болат подчеркнул экономический рост Турции на 5,7 % в первом квартале года, причем 1,6 процентных пункта были отнесены к внешней торговле. В 2023 году экспорт Турции достиг исторического максимума в 255,4 млрд долларов США, а торговля между Турцией и Европейским союзом — в рамках соглашения о Таможенном союзе — увеличилась до 211 млрд долларов США. Болат отметил, что экспорт в ЕС составил 41 % от общего объема внешней торговли Турции в прошлом году, а импорт из ЕС составил 30 %. С 2002 года Турция получила 267,1 млрд долларов прямых иностранных инвестиций, 110,2 млрд долларов из которых поступили из источников ЕС [5, c. 1].

Болат подчеркнул стратегическую важность адаптации к Механизму регулирования выбросов углерода ЕС (CBAM), который затрагивает такие секторы, как железо, сталь, цемент, алюминий, удобрения, электроэнергия, водород, текстиль и одежда. Данные секторы, составляющие 49 % от общего объема экспорта Турции в ЕС, особенно восприимчивы к новым правилам. Министр подчеркнул необходимость для этих отраслей быстро адаптироваться к рамкам регулирования выбросов углерода для сохранения конкурентоспособности. Болат указал, что законодательные изменения, такие как правила экодизайна, которые должны вступить в силу в рамках перехода к экономике замкнутого цикла, напрямую повлияют на экспорт в ЕС. Внедрение цифрового паспорта продукта вскоре станет обязательным для доступа на рынок ЕС, что потребует цифровой трансформации для турецких компаний [5, c. 3].

Однако внедрение Турцией Целей устойчивого развития ООН в экономическую политику сталкивается с рядом критических экологических и финансовых проблем. Стандарты качества воздуха в стране значительно отличаются от европейских норм, что указывает на постоянные проблемы загрязнения атмосферы, требующие немедленного внимания. Углеродсодержащие секторы экономики страны представляют собой существенные препятствия для перехода к устойчивым практикам, особенно потому, что технологии возобновляемой энергии требуют длительных периодов разработки для достижения рыночной конкурентоспособности и экономической жизнеспособности. Зеленый план действий турецкого правительства 2021 года демонстрирует приверженность низкоуглеродной экономической трансформации, однако его реализация сталкивается с заметными препятствиями [7, c. 24].

Затраты на переход представляют собой значительное бремя, особенно в реструктуризации энергетической инфраструктуры и промышленных процессов. Отход от угольной генерации электроэнергии в сочетании с широкомасштабной промышленной и транспортной электрификацией требует значительных капиталовложений, а также несет значительные социальные последствия. Турция сталкивается с рисками, связанными с активами, когда передовые устойчивые технологии могут оказаться непомерно дорогими для широкого внедрения, что может привести к преждевременному выводу из эксплуатации существующих углеродоемких активов. Данная ситуация создает сложную экономическую проблему, где экологические цели противоречат немедленным финансовым ограничениям. Текущее состояние сектора возобновляемой энергии подчеркивает эти проблемы, поскольку для установления присутствия на рынке и достижения эксплуатационной эффективности требуется постоянная государственная поддержка.

Обозначим рекомендации. Основное внимание следует уделять содействию экологически сознательному экономическому росту при реализации мер по сокращению выбросов и адаптации к изменениям климата, что соответствует Двенадцатому национальному плану развития Турции (2024–2028), в котором приоритет отдается расширению возобновляемой энергетики, повышению энергоэффективности и развитию ядерной энергетики. Укрепление сотрудничества заинтересованных сторон остается важным фактором для достижения целей устойчивого развития. Промышленные ассоциации могут разрабатывать общеотраслевые пути с нулевой прибылью, в то время как компании устанавливают научно обоснованные цели декарбонизации и обеспечивают капитал из глобальных и внутренних источников для финансирования процесса перехода.

Модернизация регулирующих механизмов служит важнейшим инструментом для внедрения принципов устойчивого развития и ESG. Законодательство о возобновляемой энергии, принятое в январе 2010 года, эффективно ускорило привлечение инвестиций в проекты по энергоэффективности и возобновляемым источникам энергии. Для стимулирования развития экологического бизнеса следует поощрять потребительский спрос на устойчивые варианты, что позволит предпринимателям и академическим учреждениям создавать экосистемы зеленых технологий и поддерживать финансирование инноваций.

Улучшение экономической политики Турции требует усиления вовлеченности компаний и инвесторов в практику устойчивого развития и ESG, поскольку это напрямую влияет на финансовые показатели страны. Внедрение передовых экологических технологий направлено на оптимизацию производственных процессов и снижение эксплуатационных расходов, что повышает долгосрочные конкурентные преимущества. Финансовые модели перехода к экономике с низким уровнем выбросов углерода требуют укрепления существующих баз данных о прогрессе и разработки соответствующих механизмов финансирования.

Заключение

Можно сделать вывод о том, что Турция согласовывает свои национальные стратегии развития с Целями устойчивого развития ООН целями, она реализовала ряд политик, ориентированных на возобновляемые источники энергии, устойчивое городское планирование и инклюзивные системы здравоохранения и образования. Данные инициативы отражают системный подход к содействию низкоуглеродной экономике при решении таких важных проблем, как бедность, устойчивая индустриализация и экологическая устойчивость. Законодательство и рамки, принятые с 2010 года, особенно те, которые улучшают проекты возобновляемой энергетики и инфраструктурные инвестиции, стали катализаторами значительных сдвигов в сторону энергоэффективности и сокращения выбросов углерода.

Однако интеграция ЦУР в экономическую структуру Турции столкнулась со значительными экологическими и финансовыми проблемами. Постоянные проблемы с качеством воздуха, расходы на переходный период, связанные с реструктуризацией энергетической инфраструктуры, и экономическая целесообразность масштабирования возобновляемых технологий создают серьезные препятствия для полной реализации ЦУР. Несмотря на эти препятствия, приверженность Турции устойчивым практикам, о чем свидетельствуют ее амбициозные цели по возобновляемым источникам энергии и принятие зеленых экономических инициатив, закладывает основу для постоянных корректировок в политике и инфраструктуре, которые отдают приоритет экологической устойчивости наряду с экономической жизнеспособностью.

Литература:

1. Гонтарь, А. В. Тенденции развития концепции устойчивого развития / А. В. Гонтарь // Новая наука: от идеи к результату. — 2024. — № 6. — С. 388–393.
2. Пашаев И. В., Гулиев И. А. Топливно-энергетический комплекс Турции в контексте устойчивого развития / И. В. Пашаев, И. А. Гулиев // Дискуссия. — 2021. — № 4. — С. 15–29.
3. Рябова, Е. В. Влияние ESG-принципов на эффективность бизнеса в странах с различной интеграцией в мировое хозяйство / Е. В. Рябова, В. В. Россохин // Псковский регионологический журнал. — 2024. — Т. 20, № 2. — С. 42–63.
4. Султанов, Г. С. Становление и развитие концепции устойчивого развития / Г. С. Султанов // Экономика и маркетинг в XXI веке: проблемы, опыт, перспективы, 2023. — С. 439–445.
5. Минторг Турции представил программу зеленой трансформации для экспортеров. — Текст: электронный // МК-Турция: [сайт]. — URL: https://mk-turkey.ru/economics/2024/07/31/p-mintorg-turcii-predstavilo-programmu-zelenoj-transformacii-dlya-eksporterov.html (дата обращения: 29.01.2025).
6. Турция является примером в области устойчивого туризма. — Текст: электронный // News Central Asia: [сайт]. — URL: https://www.newscentralasia.net/2023/12/13/turtsiya-yavlyayetsya-primerom-v-oblasti-ustoychivogo-turizma/ (дата обращения: 28.01.2025).
7. Устойчивое развитие и корпоративное управление в Турции: информационно-аналитический обзор декабрь, 2022 год. — Текст: электронный // Национальный Совет по корпоративному управлению: [сайт]. — URL: https://nccg.ru/assets/files/obzori/ustojchivoe-razvitie-i-korporativnoe-upravlenie-v-turcii.pdf (дата обращения: 28.01.2025).
8. Цели в области устойчивого развития. — Текст: электронный // ООН: [сайт]. — URL: https://www.un.org/sustainabledevelopment/ru/sustainable-development-goals/ (дата обращения: 28.01.2025).
9. 2024-й год стал рекордным для сферы ВИЭ Турции. — Текст: электронный // E²nergy: [сайт]. — URL: https://eenergy.media/news/31381 (дата обращения: 28.01.2025).
10. Renewable Energy by Country 2024. — Текст: электронный // World Population Review: [сайт]. — URL: https://worldpopulationreview.com/country-rankings/renewable-energy-by-country (дата обращения: 29.01.2025).
11. Turkiye’s sustainability transformation: The net-zero opportunity. — Текст: электронный // McKinsey Sustainability: [сайт]. — URL: https://www.mckinsey.com/capabilities/sustainability/our-insights/turkiyes-sustainability-transformation-the-net-zero-opportunity (дата обращения: 28.01.2025).