В век цифровых технологий человечество все чаще приходит к идеям о цифровизации всех сфер жизни общества, право в этой части не должно оставаться в стороне. Видится, что процессы внедрения технических средств во все сферы жизни общества рано или поздно подтолкнут законодателя к введению электронного уголовного процесса. Более того, видится, что уже сейчас законодатель делает первые шаги по дигитализации уголовного процесса в части внедрения технических средств фиксации хода следственного действия, которые хоть и продолжают иметь лишь факультативное отношение к протоколу следственного действия, но все же сам факт их существования свидетельствует о доверии законодателя к цифровым технологиям. Однако встают закономерные вопросы: с чего же начать процесс дигитализации, и что самое важное, как понять, что технологический прогресс (дигитализация) уголовного процесса завершен. Постараемся ответить на эти вопросы.

В первую очередь хотелось бы дать понятие дигитализации уголовного процесса. С учетом понятия цифровизации, изложенном в Приказе Минкомсвязи России от 01.08.2018 № 428 «Об утверждении Разъяснений (методических рекомендаций) по разработке региональных проектов в рамках федеральных проектов национальной программы «Цифровая экономика Российской Федерации» дигитализация уголовного процесса — это процесс организации выполнения в цифровой среде функций и деятельности органов предварительного расследования, прокуратуры и суда, внедрение систем, позволяющих вести электронное уголовное дело.

Что касается начала данного процесса, то оно по моему мнению уже положено. Так интерес власти к цифровизации во всех сферах общества в том числе и уголовном процессе отрицать нельзя. Так в пример можно привести Указ Президента РФ от 09.05.2017 № 203, которым утверждена Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы. [3] Указанная стратегия задает вектор движения государственной политики на цифровое развитие общества.

При этом действующее законодательство в России уже имеет опыт работы со сложными техническими понятиями, которые с легкостью при необходимости могут быть заимствованы из соответствующих нормативных правовых актов и вплетены в систему уголовного процессуального законодательства.

Понятие «электронный документ» вполне может быть заимствовано из Федерального закона № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». [2] Согласно п. 11.1 ст. 2 указанного Закона электронный документ — документированная информация, представленная в электронной форме, то есть в виде, пригодном для восприятия человеком с использованием электронных вычислительных машин, а также для передачи по информационно-телекоммуникационным сетям или обработки в информационных системах. Под данное определение подпадает любая электронная информация, содержащаяся в различных файлах, сообщениях, передаваемых при помощи услуг электронных мессенджеров, посредством электронной почты, а также выполненные на цифровых устройствах аудио-, видеозаписи и т. п.

Что касается понятия «электронный носитель информации», то многие авторы используют определение, содержащееся в п. 3.1.9 ГОСТ 2.051–2013 «Единая система конструкторской документации. Электронные документы. Общие положения», согласно которому электронным носителем является «материальный носитель, используемый для записи, хранения и воспроизведения информации, обрабатываемой с помощью средств вычислительной техники». [4]

Более того, судебная система уже внедряет технические средства в свою деятельность. Ярким тому подтверждением является проект Федерального закона № 1144921–7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования дистанционного участия в судебном процессе». [7] В настоящий момент функционируют такие системы как ГАС «Правосудие» в судах общей юрисдикции и «Мой Арбитр» в арбитражном процессе. С помощью данных систем можно подавать заявления в суд, иные процессуальные документы, а также следить за движением дела в суде. Указанные системы могут стать прообразом системы, действующей в уголовном процессе, которая бы позволила отслеживать ход уголовного дела в суде, а также позволила подавать документы в электронном виде.

При этом если с судебной системой вроде как все более или менее понятно, существует необходимая база, готовится принятие закона, который еще больше эту базу расширит и единственное что требуется это совершенствование уже существующей системы, с другой стороны, существует стадия досудебного производства по уголовному делу, в которой регламентация деятельности органов предварительного расследования и прокуратуры в цифровом поле отсутствует. В связи с изложенным предлагаются следующие предложения по дигиталиации уголовного процесса в целом.

Любая деятельность должна строиться на определённых принципах, чтоб эта деятельность была эффективной. Предлагается использовать следующие принципы для работы по дигитализации уголовного процесса:

1. Применение того или иного научно-технического средства не должно нарушать права и свободы человека и гражданина, закрепленные в нормативных актах Российской Федерации и международных конвенциях; не должно противоречить принципам уголовно-процессуального закона. В частности при производстве некоторых следственных действий с использованием технического средства обязательно разрешение лица, участвующего в данном следственном действии. В пример можно привести ст. 179 УПК РФ, где сказано, что фотографирование, видеозапись и киносъемка в случаях, при освидетельствовании лица другого пола, проводятся с согласия освидетельствуемого лица. Данный принцип производства видеозаписи можно считать принципом законности. [5]
2. Научно-техническое средство должно быть апробировано, пройти необходимые испытания, показать свою пригодность для использования в процессе расследования. В частности, это связано с тем, что разные технические средства обладают совершенно разными техническими свойствами. Например, камеры могут снимать в разном разрешении, от этого одно следственное действие, снятое на разные камеры, может выглядеть совершенно по-разному. Иными словами, техническое устройство должно быть проверено на пригодность к использованию при производстве следственного действия. [6]
3. Соответствие предлагаемых средств и методов требованиям морали и нормам профессиональной этики. Это может выражаться, например, в предварительном уведомлении иных участников следственного действия о проведении записи. Как отмечают И. Е. Быховский и Н. А. Корниенко, уведомление участников следственного действия о предстоящем применении технических средств преследует несколько целей:

а) исключить возможность негласного применения следователем или специалистом технических средств при производстве следственных действий в нарушение уголовно-процессуального закона, так как это ведет к утрате доказательственного значения;

б) чтобы понятые и другие участники следственного действия осмысленно воспринимали работу следователя и специалистов и при необходимости могли изложить существо использования технического средства (например, в суде).

4. Защищенность информации. Видится, что данный принцип является одним из важнейших. Безусловно информация, которая получена в ходе следствия должна оставаться защищенной от постороннего вмешательства, для того чтобы не допустить незаконное вмешательство в процесс расследования преступления. При современном техническом обеспечении можно создавать большое количество способов, которые будут обеспечивать сохранность информации.
5. Открытость информации. Данный принцип подразумевает возможность со стороны общества контролировать систему досудебного и судебного производства по уголовному делу с помощью получения информации о движении дела по аналогии с возможностью ознакомления с решением суда в арбитражном процессе на сайте «Мой Арбитр».
6. Завершенность. Видится, что данный принцип обязателен ввиду того, что если в уголовном процессе будут внедрены технические средства только в части, то нельзя сказать, что данный процесс дигитализирован, напротив это обычный бумажный процесс, который использует ко всему прочему технические средства. Любой процесс, и уголовный процесс не исключение, подразумевает под собой разбивку по стадиям, двигаясь по которым осуществляется деятельность. Таким образом, процесс может называться дигитализированным только в случае внедрения технических средств на каждую стадию процесса.

Саму возможность ведения электронного уголовного процесса предлагается закрепить в статье 145 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации [1], дополнив ее частью 1.1 следующего содержания:

«1.1. В случае принятия решения о возбуждении уголовного дела орган дознания, дознаватель, следователь, руководитель следственного органа принимает решение о возможности или невозможности ведения уголовного дела в электронной форме».

Такая формулировка в первую очередь делает обязательной именно электронную форму ведения уголовного дела, с исключением в виде ведения уголовного дела на бумажном носители в случае отсутствия объективной возможности по ведению уголовного дела в цифровом поле.

Таким образом, дигитализация уголовного процесса уже давно перестала быть просто навязчивой идеей, эта идея с каждым днем становится все более реальной. Предлагается введение цифрового уголовного процесса, который будет строиться на принципах законности, защищенности информации, открытости информации, завершенности, а также будет использовать успешный опыт законодателя в сфере цифровизации иных отраслей права.

Литература:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: ФЗ РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (с послед. изм.) // СЗ РФ. 2001 г. № 52. ст. 4921.

2. Федеральный закон № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»: ФЗ РФ от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ (с послед. Изм.) // СЗ РФ. 2006 г. № 31 (1 ч.). ст. 3448.

3. Указ Президента РФ от 09.05.2017 № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы» // СЗ РФ. 2017 г. № 20. ст. 2901.

4. «ГОСТ 2.051–2013. Межгосударственный стандарт. Единая система конструкторской документации. Электронные документы. Общие положения» (введен в действие приказом Росстандарта от 22.11.2013 № 1628-ст) // М.: Стандартинформ, 2014.

5. Быховский, И.Е., Корниенко, Н. А. Процессуальные и тактические вопросы применения технических средств при расследовании уголовных дел. / И. Е. Быховский., Н. А. Корниенко. — Москва: Юрлитинформ, 2003 — С. 65.

6. Скворцов, Р. И. Уголовно-процессуальные и тактические основы применения технических средств при производстве следственных действий / Р. И. Скворцов // Общество и право. — 2014. — № 5. — С. 34.

7. Проект Федерального закона № 1144921–7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования дистанционного участия в судебном процессе» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». [Электронный ресурс] — Режим доступа: https//www.consultant.ru.