Новелла, которая наделила защитника правом сбора доказательств была введена впервые в УПК РФ. Данное право указано в ч. 3 ст. 86 УПК РФ, в которой прямо указанно, что защитник вправе собирать доказательства путем: получения предметов, документов или иных сведений; опроса лиц с их согласия; истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставить запрашиваемые документы.

Указанное новшество было воспринято учеными-процессуалистами и правоприменителями с некоторым скептицизмом. Потому что законодатель не дал на разъяснения по поводу закрепления собранных доказательств защитником. Стоит заметить, что доказательством в уголовном процессе признается только любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, а во второй части указанной статьи указывает на его форму. Из указанного мы можем сделать вывод, что только определенные субъекты могут признать сведения доказательствами [1].

Исходя из смысла ст. 85 УПК РФ дает перечень элементов, которые составляют процесс доказывания, это сбор, проверка и оценка. Делая вывод, законодатель указал, что эти три элемента и составляют весь процесс доказывания, который осуществляют субъекты, указанные нами ранее.

В контексте рассматриваемого вопроса, мы не будет вдаваться более глубоко в сам процесс доказывания, но важным будет замечание, что доказательством признают только те сведения, которые прошли все три этапа процесса доказывания. Были собраны надлежащим субъектом, проверены и оценены и только потом, такие сведения могут быть признаны доказательством и приобщены к материалам уголовного дела.

И, как мы уже можем понять, законодательная новелла ч.3 ст. 86 УПК РФ дала защитнику только право сбора доказательств. И такое понятия мы считаем недостаточно корректным, так как исходя из смысла процессе доказывания, доказательства это закрепленные, уже готовые, сведения. Получается, что законодатель наделил защитника правом не сбора доказательств как таковых, а сбором сведений, которые пройдя проверку и оценку могут быть признаны доказательствами как таковыми.

И если говорить о защитнике как о субъекте сбора доказательств, что пытается ввести законодатель в новом УПК РФ, то это будет не совсем корректно. Нормы УПК РФ противоречат друг другу, из этого складывается большая проблема в применении этих самых норм. Говорить о защитнике как о субъекте доказывания попросту нельзя. Так как собранные им сведения должны пройти процедуру проверки и оценки, которые осуществляют органы предварительного следствия и суд. И уже указанные субъекты и будут решать, будут ли являться сведения, собранные и предоставленные защитником сведения доказательствами или же нет. Именно поэтому, мы и не можем считать защитника субъектом доказывания, так как законодатель не наделил его полномочиями осуществлять проверку и оценку доказательств. Он будет являться лишь субъектом сбора доказательств. Именно поэтому данное норма законодательства является не совсем корректно определяющей статус защитника в процессе доказывания.

На счет тенденции законодателя декларировать права по сбору доказательств делает замечание Е. Доля, говоря о законодательном факторе тенденция Российского законодательства строиться на корреспонденции прав и обязанностей участников процесса, то есть права одного участника уголовного судопроизводства вызывает обязанность по обеспечению и исполнению данного права другого и наоборот [2, 82–83].

Так же следует заметить, что также данное положение дублируется в другом Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре Российской Федерации» в ч. 3 ст. 6 данного нормативно–правового акта, где также закреплено в полномочиях адвоката собирать сведения, которые необходимы для оказания юридической помощи по уголовному делу, а также опрашивать лиц с их согласия и собирать, и представлять предметы и документы, которые могут быть признаны вещественными и иными доказательствами.

И нам совершенно ясно, что вводя данные положения, касающиеся сбора доказательств защитником, являются попыткой законодателя обеспечить принцип состязательности сторон в уголовном процессе, приравнивая защитника к уже установленным субъектам доказывания. Но не наделяя защитника правом по проверки и оценки, законодатель создает только определенную норму закона, которая не может работать в полной мере.

Ведь на данный момент принцип состязательности сторон, в отношении по сбору доказательств, указанный в ч. 4 ст. 15 УПК РФ, работает отнюдь не на сто процентов. И стремление законодателя обеспечить надлежащее исполнение данного принципа весьма обнадеживает. Но как было нами отмечено ранее, доказательства, собранные защитником, могут быть приобщены к делу, только после соответствующего решения следователя, что не делает сторону защиты равной стороне обвинения [3].

Некоторые защитники избирают линию защиты таким образом, чтобы наиболее важные собранные ими доказательства были предоставлены в суде, чтобы органы предварительного расследования не смогли выстроить обвинения в связи с изменившиеся обстоятельства.

И следует обратить внимание на еще одну актуальную проблему, касающуюся стороны защиты. Это опрос защитником лиц, с их согласия.

Тут вступает в силу правоприменительный фактор со стороны опрашиваемого лица, который обладает информацией, но в силу своих внутренних убеждений или принципов отказывается давать объяснение защитнику, регламентируя свое право законом, в отличии от стороны обвинения в лице следователя или дознавателя, вызов на допрос, к которым является обязанностью лица–свидетеля, который располагает данными о совершенном преступлении. У защитника отсутствуют законные механизмы воздействия на опрашиваемое лицо с целью добиться от него каких–либо сведений, имеющих значение по уголовному делу, по которому он осуществляет защиту. Этот момент еще раз показывает, что сторона защиты и обвинения не равноправны при сборе доказательств.

Делая вывод, можно смело сказать о попытке законодателя уровнять сторону защиты и сторону обвинения в процессе доказывания, для обеспечения принципа состязательности сторон. Но положения, касающиеся защитника недостаточно проработаны законодателем, что не делает защитника полноценным субъектом доказывания.

Литература:

1. Ендольцева А. В. Уголовный процесс: учеб. для бакалавриата и магистратуры. — М.: Норма, — 2015. — 365 с.
2. Доля, Е. К вопросу о праве стороны защиты собирать и представлять доказательства // Уголовное право. — 2007. — № 4. — С. 82–83.
3. Смирнов А. В., Калиновский К. Б. Уголовный процесс: учеб. для бакалавриата и магистратуры. — СПб.: Питер, — 2005. — С. — 370.