В 1841 г. впервые вышло сочинение Людвига Фейербаха (1804–1872) «Сущность христианства». Данное произведение повлияло на взгляды многих мыслителей XIX в. Среди известных имён — немцы К. Маркс, Ф. Энгельс, Р. Вагнер; русские — В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. А. Добролюбов, Н. Г. Чернышевский. Безусловно, прогрессивную интеллигенцию привлекли идеи Фейербаха. Главная из них: «Сущность и сознание религии исчерпываются тем, что заключаются в сущности человека, его сознании и самосознании… Человек есть начало, человек есть середина, человек есть конец религии» [4, с.41, 173]. Проще говоря: человек — всё: и Бог, и религия! Нет человека — нет ни Бога, ни религии. Чисто по Протагору (ок. 485 до н. э. — ок. 410 до н. э.): «Человек есть мера всех вещей».

Фейербах высказал своё субъективное суждение. И оно имеет право на существование. Как имеют право на существование и рассмотрение тысячи других суждений о христианской религии, включая свидетельства последователей Христа.

Внимательный анализ истории христианства, насколько он стал для нас возможен, привёл к созданию модели из четырёх уровней понимания Учения Христа.

Уровень Благодати — уровень изначальных догматов, положенных в основу христианства проповедью и жизнью Спасителя, святых апостолов и всем человеколюбивым сонмом христианских святых. Бог есть неизменная, всемилостивая любовь и благодатная защита. Бог благ ко всем — праведным и не праведным! Бог предоставляет человеку полную свободу: идти к свету или удаляться во тьму. Не Бог, но человек, как неразумное дитя, наказывает себя, когда отворачивается от Вышней любви и благодатной защиты, когда увлекается болезненными вирусами — грехами, когда доверяется врагам — нечистым духам. Не Бог, но человек грехом сам себя разрушает. Искренне постигая себя, человек на определённом этапе приходит к выводу о том, что без Бога ему не преодолеть сети бесчисленных нечистых духов и молит Господа о помощи. И помощь приходит; и перед человеком открывается путь к святости. Идя к свету Бога человек благоугождает Господу, потому что Бог есть любовь! Подобное понимание христианства, идущее от основания церкви, со времени разделения церквей на западную и восточную в 1054 [2, с. 113] г. осталось лишь в православии. Другой разговор, что сознание подавляющего числа людей, относящих себя к православной традиции, практически находится на трёх нижних уровнях.

Понимание христианства на уровне Божиего Закона, по нашему мнению, приближается к исполнению Ветхозаветных предписаний, данных через Моисея: почитай Бога, не сотвори кумира, почитай родителей, не убий, не укради, не клевещи и т. д. Изначально для православных Ветхозаветный Закон, как писал первый из русских митрополит Иларион (1051–1054) «предтечей был и слугой благодати и истине, истина же и благодать — слуги будущему веку, жизни нетленной… Моисей и пророки поведали о пришествии Христа, Христос же и Апостолы Его — о воскресении и о будущем веке… Когда Бог посетил человеческое естество, явилось ранее неведомое и сокрытое — родилась благодать, истина — а не закон, сын — а не раб… Прежде закон, потом — благодать, прежде подобие, потом истина… Ибо отошел свет от луны, когда засияло солнце. Так и закон, когда явилась благодать… Спасение же у христиан благое и щедрое…» [3, с. 49–51]. То есть Закон, принципиально отделялся православными от благодатной любви Бога, как луна отдельна от солнца. Благодать Господа изначально виделась Спасением.

Для последователей Римско-католической церкви «Ветхий Закон — первый этап Закона, данного в Откровении… Новый, или Евангельский Закон есть совершенство на земле Божиего Закона… Новый Закон — это благодать Святого Духа, дарованная верным через веру в Христа… Благодать Духа Святого обладает властью оправдать нас… Оправдание было заслужено для нас Страстями Христа… Оправдание даруется Крещением… Крещение приводит нас к принятию справедливости Бога, Который могуществом Своего милосердия делает нас внутренне праведными… Оправдание самое совершенное деяние любви Божией» [1, с.460, 461, 465, 466]. Католики, в отличие от православных, убеждены: «все люди — соучастники Адамова греха» [1, с. 105]. Причём, «первородный грех — основополагающая истина веры» для Западного христианства [1, с. 101]. Если для православных Сын Божий есть Спаситель, то для католиков Христос — Искупитель: Своею жертвою принёс выкуп за грех Адама. В католичестве Закон становится первичным по отношению к Любви, Благодати и Свободе.

Есть Закон — есть Судья; есть «подсудимый» (как вспоминал Лютер, он с детства представлял Бога не иначе, как беспощадным Судьей и, боясь кары, очень боялся смерти). Как следствие — всевозможные попытки христиан Западной церкви избежать наказания или самим стать «судьями», чтобы искать на стороне причины своих бед и несчастий: «Кто виноват?».

В начале XI в. папа Бенедикт VIII сделал добавление в Символ Веры, утверждающее, что Дух Святый исходит не только от Бога Отца, но и от Сына. Данная доктрина позволила католической церкви выступить в роли монопольного хранителя и распорядителя полученной от Сына и умноженной заслугами святых благодати [2, с. 182]. Как следствие: стремление папства к лидерству не только в духовной, но и в светской власти; крестовые походы и инквизиция; развитие схоластики и разработка учения о спасении на основе концепции сверхдолжных заслуг. Последнее привело к появлению индульгенций и взносов в церковную казну за «искупление» от грехов.

Протестантство, возмутившись поведением папства, предложило свою доктрину оправдания: почему только за «первородный грех» принёс жертву Христос? — за все грехи человеческие: за все прошлые, настоящие и будущие! Фейербах приводит слова Лютера: «Слово божие исполняет всё быстро, оно отпускает тебе грехи и дарует вечную жизнь только за то, что ты слушаешь слово, а услышав его, веруешь. Как только ты поверил, ты достигаешь всего немедленно, без всякого труда, усилия и напряжения» [4, с.138]. В такой ситуации «оправдания всех грехов» внутренний подвиг души — путь к святости теряет всякий смысл; как теряют значение иерархия священства, священные предания и святые подвижники. Зато обретает особое значимость забота о хлебе насущном и устроение счастливого земного существования. Оправдание пред Богом возвещалось «Sola fide, sola gratia et sola Scriptura» («Только верой, только благодатью и только Писанием»), о чём убеждал Мартин Лютер (1483–1546). Жан Кальвин (1509–1564), доказывая превосходство Ветхого Завета над Новым Заветом, уточнял, что Бог изначально и непреложно предопределил одних людей к спасению, а других — к гибели; и первое знамение «избранности» — достаток и богатство! Отсюда стремление не только больше заработать, но и отнять у «отверженных» и «недочеловеков» материальные блага.

Л. Фейербах, рассуждая о сущности христианства, прежде всего, исходил из протестантского понимания религии. Не случайно в 1846 г. во второе издание «Сущности христианства» в качестве дополнения автор включил работу «Сущность веры по Лютеру». Понимание христианства с позиции уровня Божиего Закона представляет у Фейербаха рассуждение о страдающем Боге Иисусе Христе, который «воплощает в себе все человеческие страдания» [4, с. 72]. Но, как правило, философ рассуждает о христианстве, с позиции материализма-атеизма, лишь отчасти затрагивая понимание христианства на уровне язычества.

К языческому пониманию христианства у Фейербаха можно отнести, к примеру, такие выражения: «Но нечистое не может изойти из чистого, мрак — из света. Как же произвести от Бога эти очевидные противоречия в божественных свойствах? Для этого необходимо предположить эту нечистоту, этот мрак в Боге, различать в самом Боге начала света и мрака»; «Таким образом доказано, что Бог есть небо, что то и другое тождественно» [4, с. 94; 165].

Почти всё сочинение «Сущность христианства» — рассуждение атеиста о христианстве. Верующий для Фейербаха — «раб мистически религиозного воображения», которому «приятно блуждать в обманчивых сумерках мистицизма… Христос есть единство чувства и фантазии» [4, с. 95, 143]. Фейербах убеждён, что ценность Бога не превышает ценности человека. Сознание Бога есть самосознание человека; познание Бога — познание человека. «Если отнять у Бога его свойства, то он окажется лишь существом отрицательным, т.е несуществующим… Духовной сущностью является исключительно мышление, познание, рассудок, а всякая другая духовная сущность есть призрак, порожденный фантазией… [4, с. 33, 35, 53,].

Итог рассуждений Людвига Фейербаха: «Сущность христианства есть сущность чувства» [4, с. 136,]. Думается, что подобный итог нужен был философу для практической цели: «отрицание того света имеет своим следствием утверждение этого…» [5, с. 808]. Как известно, Фейербах пытался создать свою «философию будущего», которую противопоставлял всей «прежней философии». Предметом своей философии Фейербах видел деятельного человека, который занят не поиском Царства Небесного, а построением счастливого будущего уже здесь, на земле. Не случайно идеи Фейербаха повлияли на основателей марксизма — К. Маркса и Ф. Энгельса. Но, предложив обществу сочинение о христианстве, раскрыл ли Людвиг Фейербах сущность этой религии?

Если допустить, что в мире о христианстве написано лишь одно произведение Л. Фейербаха «Сущность христианства», то можно ли по нему составить действительное представление о мировой религии, которой в настоящее время придерживаются сотни миллионов верующих? Вряд ли. Можно ли было использовать данное произведение в качестве надёжного исторического источника для исследования христианской религии? Сомнительно.

Людвиг Фейербах представил сугубо своё, субъективное рассуждение о христианстве; причём, на уровне понимания материализма-атеизма. Может быть, в эпоху становления индустриального общества выводы Фейербаха считались передовыми и прогрессивными. Однако в период становления информационного общества подобная однобокая трактовка глобального явления действительности, каким является христианство, по меньшей мере, недальновидна. Представляется, что для информационного общества важнейшими критериями являются всевозможное многообразие и максимальный объём информации. При этом свобода, как безусловный принцип информационного общества, предполагает равноправие бесчисленных мнений и суждений — пусть, порой, и полярных сутью своей (естественно, не нарушающих морально-нравственных принципов и государственных законов). Если говорим о информированности, как основе будущего общества, то надёжнее опереться на максимально-объемную информированность — Общечеловеческие Знания и Опыт (ОЗО), накопленные за тысячелетия общечеловеческой Семьей. При составлении модели понимания христианства мы попытались применить именно максимально-объёмное информационное рассмотрение.

При подобном подходе субъективное мнение Л. Фейербаха конечно же имеет значение для исследователя. Однако оно не более ценно, чем другие рассуждения и мнения, накопленные за две тысячи лет человечеством.

Разве Свидетельства, Деяния и Послания святых апостолов не раскрывают сущности Учения Христа? Безусловно, раскрывают. Святые апостолы, как и тысячи христиан первых веков были очень деятельными людьми. При этом они показали пример истинной человечности — убеждали только словом и примером благочестивой жизни.

Разве постановления семи Вселенских Соборов не раскрывают доктрины христианства? Раскрывают. Тем более, что в деятельности соборов приняли участие сотни священников — людей не только умудрённых богатым человеческим опытом, но и достигших значительных высот совершенства; своеобразных специалистов духовной жизни — далеко не дилетантов бытия. Разве сама нестяжательная жизнь, кротость и смирение известных и безвестных тысяч и тысяч православных святых, монахов и мирян не являют собой «жизнь во Христе» и не раскрывают сущность христианства?..

Думается, что к пониманию сущности христианства можно приблизиться, если опереться на максимально доступный объём информации об этом уникальном глобальном явлении человечества. И здесь недопустим диктат. Свобода — одна из главных ценностей цивилизованного общества — предполагает наличие множества мнений: высказывайся и дай высказаться другим. Свет истины, безусловно, открыт для всех людей.

Литература:

1. Катехизис католической церкви. 4-е изд. [Электронный ресурс]: http://cathmos.ru/files/docs/vatican_documents/catechesis.pdf (дата обращения: 9.01. 2019)
2. Лекции по истории религии. Учебное пособие.С-Пб, 1997. — 270 с.
3. Слово «о законе и благодати» митрополита Илариона. Древнерусские повести. Пермь, 1991. — 272 с.
4. Фейербах Л. Сочинения: В 2 т. Пер. с нем./Ин-т философии. — М., Наука, 1995. Т.2. — 425 с.
5. Фейербах Л. Избранные философские произведения, Т. II. М.: Госполитиздат, 1955. — 942 с.